Прошла неделя, и ничего не изменилось. Иван Петрович продолжал говорить о деревне, Лёшка злился, но ничего не мог поделать, а Катя вообще перестала приезжать домой. Галина чувствовала, как семья разваливается, и не знала, как это остановить.
Однажды вечером, когда она сидела на кухне, в дверь позвонили. Она открыла и увидела Светку, свою подругу ещё со школы. Светка была полной противоположностью Галины — шумная, бойкая, с ярко накрашенными губами и вечной сигаретой в руке.
— Галь, ты чего как тень? — сказала она, входя в квартиру. — Рассказывай, что стряслось.
Галина не выдержала и выложила всё: про свёкра, про квартиру, про Лёшку, который не знает, что делать. Светка слушала, пыхтя сигаретой, а потом хлопнула ладонью по столу.
— Так, подруга, хватит ныть, — сказала она. — Твой свёкор, конечно, тот ещё фрукт, но ты тоже не лыком шита. Надо с ним по-другому.
— Как? — устало спросила Галина.
— А ты напомни ему, что он без вас не справится, — подмигнула Светка. — Он же старый уже, в деревне один не потянет. А если вы уйдёте, кто ему борщи варить будет?
Галина задумалась. Светка была права. Иван Петрович привык, что за ним ухаживают, что всё для него делают. Может, если показать ему, каково это — быть одному, он передумает?
План родился быстро. Галина решила, что на пару дней уедет к сестре в Серпухов. Лёша поддержал идею, хотя и ворчал, что это ребячество. Катя, когда узнала, только хмыкнула и сказала: «Мам, ты крутая».
Галина собрала сумку, оставила в холодильнике еду на один день и уехала. Она не сказала свёкру, куда и зачем, просто сообщила, что вернётся через пару дней. Лёша обещал присмотреть за отцом, но не вмешиваться.
В Серпухове, у сестры, Галина впервые за долгое время почувствовала себя свободной. Они с Леной пили чай, вспоминали детство, смеялись. Но мысли всё равно возвращались к дому. Что там сейчас? Как свёкор? Неужели он правда думает, что справится без них?
На третий день позвонил Лёшка.
— Галь, возвращайся, — сказал он, и в голосе его слышалась усмешка. — Батя тут… В общем, сам всё расскажет.
Галина вернулась домой вечером. Иван Петрович сидел на кухне, хмурый, как туча. Перед ним стояла пустая тарелка и кружка с недопитым чаем.
— Ну, где шлялась? — буркнул он, но в голосе не было привычной уверенности.
— У сестры была, — спокойно ответила Галина. — А что, нельзя?
Он промолчал, глядя в стол. Потом вдруг сказал:
— Я подумал… Может, с квартирой погорячился.
Галина замерла. Неужели сработало?
— Лёшка сказал, вы без меня не справитесь, — продолжал свёкор. — И Катя… Она звонила, ругалась. Сказала, если я вас выгоню, она со мной вообще разговаривать не будет.
Галина почувствовала, как слёзы наворачиваются на глаза, но сдержалась.
— Иван Петрович, — тихо сказала она. — Мы же семья. Мы не против, если вы в деревню хотите. Но давайте вместе решать, а не так, чтобы нас перед фактом ставить.
Он кивнул, впервые за всё время не возражая. Галина поняла, что это победа. Маленькая, но победа.
Прошёл месяц. Иван Петрович больше не заговаривал о продаже квартиры, но начал чаще ездить в деревню — в гости к старому другу. Лёшка шутил, что отец, похоже, нашёл себе занятие. Катя стала опять приезжать домой, и даже пару раз помогла Галине с готовкой, что было настоящим чудом.
Галина сидела на кухне, глядя на новый абажур, который они с Лёшкой наконец-то купили. За окном шёл дождь, но теперь он не казался таким тоскливым. Она улыбнулась, подумав, что, может, и не всё так плохо. Главное — они вместе. А остальное как-нибудь наладится.
