— А что, Игорь. Ты без моего согласия уже решил: я должна? Всю жизнь отрывать от себя, чтобы братьям Родионовым быстрее вставать с колен?
— Мне деваться некуда… Ну, ты же хорошая, добрая, всю жизнь — как за каменной стеной с тобой.
Я горько усмехнулась:
— За моей стеной давно сквозняк. И если один раз позволишь снести, не останется ничего — ни тепла, ни уюта.
Сергей шумно втянул воздух, словно собрался с силами:
— Неужели… Ты не простишь? Из‑за квартиры — война?
Я посмотрела на мужа как на чужого:
— Нет, не из-за квартиры. Из-за того, что меня никто не спросил. Просто встали да и вынесли за дверь весь мой труд, все мои страхи, — а главное — все мои права быть хозяйкой своей жизни.
Молчание было долгим, тяжёлым. Даже холодильник потрескивал в ритме моего раздражения.
Я впервые позволила себе не оправдываться, не стыдиться своей твёрдости. В это мгновение я стала не жертвой, а взрослым человеком — и за себя, и за семью, и даже за мужа, который так и не понял, каково это — всю жизнь откладывать “на чёрный день”.
Вечер затянулся, как плохая телепередача — одно и то же, бесконечное обсуждение “почему ты не хочешь понять”, “разве чужая беда не твоя”.
Сергей потупился, теребил пуговицу на рубашке, будто искал оправдание всей этой ситуации:
— Тань, ну что ты, не горюй так… Сердце хочешь — я тоже вложил в эту квартиру! Хотел же просто помочь брату…
Я сдерживала дрожь в голосе:
— Нет, Сергей. Ты хотел помочь брату за мой счёт. А я — не банкомат и не филиал гуманитарной помощи.
Сколько раз ты говорил: “Семья — главное!”? А когда речь зашла о моём, ни слова, ни совета — только “дай!” Те годы, когда я тянула зарплату домой, когда отказывала себе во всём ради будущего… Ты это помнил только, пока не понадобились “лишние” квадратные метры.
Игорь топтался в коридоре, похлопывал себя по коленям и, наконец, решился:
— Тань, я… не думал всё так обернётся. Я не прошу тебя ради хвастовства или подарка… Просто… у меня выхода не осталось.
Я посмотрела в глаза обоим мужчинам:
— Никогда не подставляй плечо тому, кто всегда идёт по тебе, как по коврику. Помогу — но не квартирами и не машиной. И не вздумайте еще хоть раз решать за меня мои решения!
