— Да, проездом. Дела у нее, работа…
— Как же так? — всплеснула руками соседка. — Такая кроха растет, самые важные годы… Мои вон тоже разлететься хотели, я сразу сказала — никуда! Семья должна быть вместе.
Галина Николаевна почувствовала, как краска заливает лицо.
— У всех своя жизнь, Маргарита Петровна. Пойдем, Оля, нам пора.
Вечером, уложив внучку спать, Галина Николаевна долго сидела на кухне. Перед ней лежала пачка старых фотографий — Вера в школьной форме, на выпускном, с маленькой Олей на руках…
Где она ошиблась? Когда упустила момент, что дочь выросла такой… бездушной? Или это она сама виновата — не научила любить, жертвовать, заботиться о близких?
Звонок телефона заставил ее вздрогнуть.
— Мам, ты не спишь? — голос Веры звучал непривычно серьезно. — Мы тут с Артемом посовещались… В общем, мы отменим поездку. Приедем через неделю забирать Олю.
Галина Николаевна молчала, чувствуя, как предательски дрожат руки.
— Слышу, — она с трудом справилась с голосом. — Приезжайте. Только… только не делайте вид, что делаете одолжение. Или забирайте насовсем, или не трогайте ребенка вообще.
— Мы все решили. Артем даже работу готов поменять, чтобы почаще дома бывать.
— Посмотрим, — Галина Николаевна отключилась, не дослушав.
Неделя пролетела как в тумане. Галина Николаевна металась между желанием все отменить и твердым намерением довести дело до конца. Оля будто чувствовала что-то — стала тише обычного, часто забиралась к бабушке на колени, хотя раньше стеснялась таких проявлений нежности.
В пятницу вечером раздался звонок в дверь. На пороге стоял Артем — один, без Веры.
— Здравствуйте, Галина Николаевна, — он переминался с ноги на ногу, как нашкодивший школьник. — Можно войти? Нам надо поговорить.
В кухне, за чаем, он долго мялся, прежде чем начать разговор.
— Вера не приедет. Мы… мы расстались.
Галина Николаевна с грохотом поставила чашку на стол.
— Что значит «расстались»? А Оля?
— Я хочу забрать ее. Один. Понимаете, эта ситуация… она многое прояснила. Вера никогда не хотела быть матерью. А я… я только сейчас понял, как сильно люблю Олю.
Он достал из папки документы.
— Здесь договор на квартиру. Трехкомнатная, в хорошем районе. И согласие Веры на то, чтобы я был единственным опекуном. Она все подписала.
Галина Николаевна смотрела на бумаги, не веря своим глазам.
— А работа? Как ты справишься один?
— Перехожу на удаленку. Буду дома большую часть времени. И… я очень надеюсь на вашу помощь. Не как на бабушку-няньку, а как на близкого человека. Мы могли бы часто приезжать, проводить вместе выходные…
Галина Николаевна почувствовала, как к горлу подступает ком.
— А Оля? Ты с ней говорил?
— Нет. Хотел сначала с вами все обсудить.
В этот момент дверь кухни приоткрылась, и на пороге появилась Оля в своей розовой пижаме.
— Папа? — она неуверенно переводила взгляд с отца на бабушку. — Ты насовсем приехал?
Артем встал, подошел к дочери и опустился перед ней на колени.
— Да, малыш. Хочешь жить со мной? У нас будет большая квартира, своя комната, и мы каждые выходные будем приезжать к бабушке. А летом все вместе поедем на море.
— А мама? — тихо спросила Оля.
— Мама… у мамы сейчас другая жизнь. Но она будет приезжать к тебе, когда сможет.
Оля молчала, теребя край пижамы. Потом подняла глаза на бабушку:
— А ты правда будешь к нам приезжать?
Галина Николаевна почувствовала, как по щеке катится слеза.
— Конечно, солнышко. Каждые выходные. И ты ко мне будешь приезжать.
Оля бросилась к ней, обхватила за шею.
