Она присела напротив мужа:
— Во-первых, больше никакой лжи. Никогда. Поклянись.
— Клянусь, — без колебаний ответил Алексей.
— Во-вторых, мы не будем говорить детям правду, пока они не вырастут. Для всех Дмитрий — сирота, которого мы решили усыновить.
— И, наконец, ты должен понимать, что наши отношения уже не будут прежними, — она посмотрела ему прямо в глаза. — Я не знаю, смогу ли когда-нибудь полностью простить тебя. Но я готова пробовать… ради детей. Ради нас. Ради семьи, которую мы строили пятнадцать лет.
Алексей молча взял её руки в свои:
— Спасибо, — только и смог выговорить он. — Ты… ты сильнее и лучше, чем я заслуживаю.
Анна грустно улыбнулась:
— Не благодари меня. Просто не подводи больше.
Жизнь постепенно входила в новое русло. Оформление документов на усыновление заняло несколько месяцев. Анна официально стала матерью Дмитрия, а Екатерина полностью отказалась от родительских прав.
Алексей делал всё возможное, чтобы загладить свою вину — проводил больше времени с семьёй, помогал с детьми, даже научился готовить. Отношения между супругами медленно восстанавливались, хотя прежней безоглядной доверчивости уже не было.
Слухи о появлении маленького ребёнка в их семье, конечно, поползли. Кто-то из гостей на том злополучном юбилее не смог держать язык за зубами. Бизнес Алексея временно пострадал — некоторые партнёры отвернулись, не желая иметь дело с человеком сомнительной репутации. Но основные контракты удалось сохранить.
Иван и Мария быстро привыкли к новому члену семьи. Маша с удовольствием играла с «младшим братиком», а Иван, хоть и держался отстранённо, помогал маме присматривать за малышом, когда требовалось.
Шли годы. Дмитрий рос здоровым, умным мальчиком. Он унаследовал от биологического отца не только голубые глаза, но и способности к точным наукам. К семи годам он уже бегло читал и решал сложные для своего возраста задачи. Анна, сама того не замечая, привязалась к нему так же сильно, как к родным детям.
Иван поступил в технический вуз, Мария заканчивала школу, мечтая о медицине. Никто из них не знал правды о происхождении Дмитрия, хотя иногда, глядя на семейные фотографии, дети замечали сходство младшего брата с отцом.
Но тайное всегда становится явным. Когда Дмитрию исполнилось четырнадцать, случилось неизбежное. Роясь в старом ноутбуке отца, он наткнулся на папку с документами: свидетельство о рождении, отказ от родительских прав, результаты ДНК-теста…
Вечером того же дня, когда вся семья собралась за ужином, Дмитрий задал вопрос, которого Анна и Алексей боялись все эти годы:
— Кто такая Екатерина Сергеевна и почему в моём первом свидетельстве о рождении она указана как мать?
За столом повисла тишина. Иван и Мария переглянулись — они давно подозревали что-то подобное, но никогда не спрашивали.
— Дима… — начал Алексей, но Анна прервала его:
— Нет, я сама, — она глубоко вздохнула. — Дима, тебе уже четырнадцать, ты достаточно взрослый, чтобы знать правду.
И Анна рассказала. Без прикрас и утайки, но и без лишних деталей. О том, как Екатерина появилась в ресторане с четырёхмесячным малышом. О документах и отказе от прав. О том, как она, Анна, решила принять ребёнка мужа как своего.
— Я не могла допустить, чтобы ты рос без матери, — закончила она. — Сначала было трудно, но потом… потом я полюбила тебя, как родного. Потому что ты и есть родной, Дима. Ты мой сын во всём, кроме биологии.
Дмитрий сидел, опустив голову. Иван и Мария молчали, переваривая услышанное. Наконец, Дмитрий поднял глаза на Анну:
— Почему? — только и спросил он. — Почему вы меня не бросили? Другая бы выгнала и мужа, и ребёнка.
— Возможно, — кивнула Анна. — Но я не могла. Не после того, как взяла тебя на руки. Не после того, как увидела, что ты ни в чём не виноват.
— А моя… биологическая мать? Где она?
— Мы не знаем, — честно ответил Алексей. — Она уехала из города и больше не появлялась.
Дмитрий резко встал из-за стола:
— Мне нужно побыть одному.
Он ушёл в свою комнату, а оставшиеся за столом сидели в тяжёлом молчании. Наконец, Мария нарушила тишину:
— Мама, ты… ты самая сильная женщина, которую я знаю.
— Я всегда думал, что что-то не так. Но теперь… теперь я горжусь тобой, мам.
Анна почувствовала, как слёзы наворачиваются на глаза:
— Спасибо, дети. Но сейчас важно, как Дима переживёт это открытие.
Прошло несколько дней. Дмитрий был замкнут и молчалив, избегал общения с родителями, особенно с отцом. Анна не настаивала на разговорах, давая ему время осмыслить новую реальность.
В пятницу вечером, когда Иван уехал к друзьям, а Мария пошла в кино, Дмитрий неожиданно вошёл в спальню родителей. Анна сидела с книгой, Алексей разбирал бумаги.
— Я хочу поговорить с вами, — сказал подросток. — С обоими.
Родители переглянулись.
— Конечно, сынок, — Анна отложила книгу.
Дмитрий присел на край кровати:
— Я много думал обо всём этом. О том, что вы рассказали. О том, что я нашёл.
Он повернулся к Алексею:
— Я злюсь на тебя, пап. За то, что ты сделал. За то, что солгал мне. За то, что я… что я результат твоей ошибки.
