— Варенье с утра? — нахмурилась Анна. — Ванечка, ты знаешь, что…
— Да ладно тебе, — перебила Ольга Ивановна. — Праздники ещё! Пусть ребёнок порадуется. Не всё по режиму жить.
— У нас правила питания не из-за режима, а из-за здоровья, — Анна старалась говорить спокойно. — У Вани аллергия на некоторые сладости.
— На моё варенье? — возмутилась свекровь. — Да оно натуральное, из собственных яблок!
— Дело не в натуральности, — Анна села рядом с сыном. — У Вани бывает сыпь от слишком сладкого. Врач рекомендовал ограничить.
— В мои времена никаких аллергий не было, — фыркнула Ольга Ивановна. — Потому что дети играли на улице, а не сидели у телевизора. И ели всё подряд, и никто не выискивал болезни.
— Времена изменились, — сказала Анна, чувствуя, как внутри всё закипает.
— Ой, да разве к лучшему? — свекровь демонстративно закатила глаза. — Дети все больные, родители запуганные…
Анна отодвинула чашку:
— Ольга Ивановна, я прошу вас уважать наши правила воспитания. Ванечка — наш сын, и мы с Серёжей решаем, что ему можно, а что нет.
Ольга Ивановна поджала губы:
— Значит, бабушка теперь не имеет права побаловать внука?
— Побаловать — да, но в разумных пределах, — ответила Анна. — И после согласования с нами.
— Согласования! — передразнила свекровь. — Как будто я чужой человек или не знаю, что лучше для ребёнка! Я, между прочим, сына вырастила без всяких советчиков!
— И это прекрасно, — Анна изо всех сил старалась сохранять спокойствие. — Но сейчас другое время, и у нас могут быть другие методы.
— Неправильные методы, — отрезала Ольга Ивановна. — Ванечка, ты хочешь бабушкин блинчик с вареньем?
Мальчик, наблюдавший за перепалкой широко раскрытыми глазами, нерешительно кивнул.
— Вот видишь! — торжествующе сказала свекровь. — Ребёнок сам знает, что ему нужно!
Анна встала из-за стола:
— Ванечка, пойдём одеваться. Мы сегодня в парк пойдём.
— А бабушка с нами пойдёт? — спросил мальчик.
— Если хочет, — Анна посмотрела на свекровь.
— Конечно пойду, — решительно сказала Ольга Ивановна. — Не оставлять же вас одних в такой мороз!
К вечеру Анна была измотана до предела. День в парке превратился в бесконечную битву. Ольга Ивановна не упускала возможности указать, что Ванечка одет слишком легко или слишком тепло, что ему нужно купить сладкой ваты или, наоборот, запретить кататься с горки.
Когда они вернулись домой, свекровь торжественно объявила, что приготовит настоящий ужин, «не то что эти ваши бутерброды».
Анна молча разделась и ушла в ванную. Она включила воду и наконец дала волю слезам. Это невыносимо. Всего четыре дня — а кажется, что прошла вечность. И Ольга Ивановна собирается остаться навсегда.
Когда она вышла из ванной, на кухне уже вовсю кипела работа. Ванечка сидел рядом со свекровью и помогал ей лепить пельмени.
— Мы с бабушкой ужин готовим! — радостно сообщил он. — Настоящие пельмени!
— Очень хорошо, — устало улыбнулась Анна. — Я пока проверю тетради.
— Работа подождёт, — безапелляционно заявила Ольга Ивановна. — Лучше помоги нам. Я тебя научу правильное тесто делать.
— Я знаю, как делать тесто, — Анна почувствовала, что теряет терпение.
— Знаешь? — скептически хмыкнула свекровь. — А почему тогда Серёжа говорит, что ты никогда пельмени не лепишь?
— Потому что у меня не всегда есть на это время.
— Вот! — Ольга Ивановна подняла палец. — О том и речь! Не хватает времени на семью. А если б я жила с вами, у тебя появилось бы время и на мужа, и на себя!
Анна почувствовала, как внутри всё сжимается от ярости и бессилия.
— Мне нужно проверить тетради, — повторила она и вышла из кухни, чувствуя, как свекровь сверлит взглядом её спину.
В комнате она сидела над стопкой тетрадей, не видя строчек. В голове крутились мысли о том, как противостоять этому вторжению, не ссорясь с мужем и не травмируя сына.
Вечером, когда Ванечка уснул, а Ольга Ивановна смотрела телевизор в большой комнате, Анна попыталась поговорить с Сергеем.
— Серёж, мы должны обсудить ситуацию с твоей мамой, — тихо сказала она, когда они остались одни на кухне.
— Какую ситуацию? — Сергей сделал вид, что не понимает.
— Ты знаешь, о чём я, — Анна посмотрела ему в глаза. — Она хочет переехать к нам. Навсегда.
— Ну, она просто беспокоится о нас, — неуверенно сказал Сергей. — И ей одиноко в Москве.
— Я понимаю, — Анна старалась говорить спокойно. — Но в нашей квартире нет места для трёх взрослых и ребёнка. И дело не только в пространстве. Она вмешивается во всё: в воспитание Вани, в наши отношения, в мою работу…
— Она просто хочет помочь, — защищался Сергей. — Она старше, опытнее…
— Она не помогает, а командует, — перебила Анна. — И не уважает наши правила. И ты это знаешь.
— Знаю. Но она моя мать, Ань. Я не могу сказать ей «нет».
— А мне и Ване ты можешь сказать «нет»? — Анна почувствовала, как дрожит голос. — Мы твоя семья. Мы должны решать такие вопросы вместе.
— Да решаем мы вместе! — воскликнул Сергей. — Просто мама… она одинока, понимаешь? Отец умер, подруги разъехались… И она не вечно у нас будет жить. Может, квартиру побольше купим…
— На какие деньги, Серёж? — устало спросила Анна. — У нас только на первоначальный взнос накоплено, а это капля в море.
— Мама поможет, — Сергей развёл руками. — Она же говорила — продаст свою квартиру…
— И будет всю жизнь напоминать нам об этом, — закончила Анна. — Ты же знаешь, какая она.
Сергей помолчал, теребя край скатерти.
— Знаю, — наконец признал он. — Но я не могу ей отказать, Ань. Пойми.
— А мне ты можешь отказать, — горько усмехнулась Анна. — Мне и сыну.
Она встала из-за стола:
На следующий день напряжение достигло предела. Ольга Ивановна ходила по квартире и планировала, где поставить «её кресло», и какие шторы она повесит, когда переедет. Анна молча кипела, а Сергей делал вид, что не замечает проблемы.
За обедом разразилась гроза. Ольга Ивановна снова начала критиковать методы воспитания Анны, на этот раз из-за того, что она не разрешила Ванечке смотреть «взрослый» фильм.
— Ты слишком опекаешь ребёнка, — заявила свекровь, размешивая суп. — Он должен узнавать жизнь, а не сидеть в тепличных условиях!
— Фильм для взрослых, с рейтингом 16+, — отрезала Анна. — Ване всего пять лет.
— В его возрасте Серёжа уже всё знал о жизни! — возразила Ольга Ивановна. — И ничего, вырос нормальным человеком.
— Другое время, другие нормы, — Анна чувствовала, как закипает изнутри. — Сейчас мы знаем больше о детской психологии.
— Психология! — фыркнула свекровь. — Вот из-за этой вашей психологии дети и растут неприспособленными к жизни!
— Мне кажется, мы вырастим Ваню вполне приспособленным, — Анна старалась говорить спокойно.
— Вы? — Ольга Ивановна сделала ударение на этом слове. — Когда ты целыми днями на работе, а Серёжа вечно занят? Кто воспитывает ребёнка?
— Мы оба, — Анна сжала вилку так, что побелели костяшки пальцев. — Я работаю в школе, у меня нормированный день. И мы проводим с Ваней достаточно времени.
— Достаточно! — передразнила свекровь. — А я смотрю, мальчик телевизор смотрит целыми днями! Это воспитание?
— Он не смотрит целыми днями, — возразила Анна. — У нас есть правила…
— Да-да, эти ваши правила, — перебила Ольга Ивановна. — Без живого человеческого участия. А вот когда я перееду, буду с Ванечкой гулять, читать ему книжки, играть…
Анна с грохотом отодвинула тарелку.
— Ольга Ивановна, — она посмотрела свекрови прямо в глаза. — Я больше не могу это терпеть. Вы приехали четыре дня назад и уже решили, что переедете к нам, что будете воспитывать нашего сына и командовать в нашем доме!
— Я никем не командую! — возмутилась свекровь. — Я просто помогаю неопытной матери!
— Неопытной? — Анна почувствовала, как кровь приливает к лицу. — Я мать Ванечки уже пять лет. Я вырастила его без вашей помощи, и у нас всё хорошо!
