– Серьёзно, Света? Мы три часа в электричке тряслись, а у вас даже поесть нечего? – тётя Галя, двоюродная сестра свёкра, всплеснула руками так, что её массивные браслеты звякнули, как колокольчики на ярмарке.
Света стояла у порога кухни, сжимая в руке пачку бумажных платков. Голова гудела, горло драло, будто наждачкой, а в глазах плыло от температуры. Она только что выбралась из постели, чтобы открыть дверь незваным гостям, и теперь её терпение балансировало на грани. Тётя Галя, её муж дядя Коля и их взрослая дочь Лена – все трое стояли в прихожей их с Ваней небольшой квартиры, глядя на неё с таким видом, будто она им должна банкет на сто персон.
– Простите, – выдавила Света, стараясь не кашлять в их сторону. – Я болею. Не ожидала гостей.
– Не ожидала? – Лена, долговязая, с ярко-рыжей помадой, прищурилась. – Ваня же сказал, что мы сегодня заедем. Он что, не предупредил?
Света почувствовала, как внутри что-то сжалось. Ваня. Конечно, Ваня. Её муж, душа компании, всегда готовый распахнуть двери для всей родни, даже если это означало превращение их уютной двушки в перевалочный пункт для всей Ивановской области.
– Нет, – тихо ответила она, чувствуя, как жар в теле сменяется холодной обидой. – Не предупредил.
Тётя Галя цокнула языком, снимая пальто и небрежно вешая его на вешалку, уже и без того забитую куртками.
– Ну, это Ванька, – хмыкнула она. – Вечно всё в последний момент. Ладно, Свет, не переживай, мы сами разберёмся. Где у вас кухня? Может, хоть чайник поставим?
Света указала на дверь, за которой скрывалась их маленькая кухня – гордость её сердца, с голубыми занавесками и полкой, где аккуратно стояли баночки со специями. Она хотела возразить, сказать, что сама справится, но сил хватило только на то, чтобы опуститься на стул в гостиной. В ушах звенело, а перед глазами мелькали пятна. Грипп, будь он неладен, пришёл в самый неподходящий момент.
Квартира Светы и Вани находилась на окраине небольшого подмосковного городка. Двушка на четвёртом этаже, с видом на тополя и детскую площадку, была их первым совместным гнёздышком. Света любила этот дом: потёртый паркет, который они с Ваней сами красили, запах свежесваренного кофе по утрам, фотографии их свадьбы на стене. Здесь всё было их – от подушки с вышитыми инициалами до старого радиоприёмника, который Ваня чинил каждые полгода. Но с тех пор, как они въехали сюда три года назад, родственники мужа решили, что это их общий форпост.
Тётя Галя, дядя Коля и Лена были не первыми, кто заявился без предупреждения. За последний год у них уже гостили Ванина мама, его троюродный брат из Саратова и даже соседка тёти Гали, которая «просто заехала на чай». Света старалась быть радушной, как и подобает хорошей жене. Она готовила борщи, пекла пироги, стелила постели на раскладном диване. Но сегодня её тело решило, что хватит. Температура под 39, ломота в костях и кашель, от которого першило в горле, – всё это кричало: «Ляг и не вставай!»
Из кухни доносились звуки: звон посуды, скрип открывающихся шкафчиков, громкий голос тёти Гали.
– Света, а где у вас соль? – крикнула она. – И что, даже хлеба нет?
– В баночке на полке, – слабо отозвалась Света, чувствуя, как голова становится всё тяжелее. – Хлеб… в хлебнице.
– Да какой это хлеб! – тётя Галя появилась в дверях, держа в руках полбуханки ржаного. – Это же вчерашний! Твёрдый, как кирпич. Лена, сбегай в магазин, купи нормальный.
Лена закатила глаза, но послушно схватила сумку и направилась к двери. Дядя Коля, молчаливый и грузный, уже устроился на диване с газетой, которую нашёл на журнальном столике. Света смотрела на него и думала: «Почему они все ведут себя так, будто это их дом?»
Ваня вернулся с работы через час. Его появление Света услышала ещё из прихожей – громкий смех, хлопки по плечам, возгласы тёти Гали: «Ванечка, ну наконец-то!» Она поднялась с дивана, накинув плед на плечи, и вышла встречать мужа.
– Свет, ты чего такая бледная? – Ваня замер, глядя на неё. Его тёмные глаза, обычно весёлые, наполнились беспокойством.
– Болею, – коротко ответила она, стараясь не сорваться. – А ты, похоже, забыл сказать, что у нас гости.
Ваня виновато потёр затылок. Его тёмные волосы, как всегда, были слегка растрёпаны, а на щеке остался след от пыли – наверное, опять возился с машиной на стоянке.
– Да я… – начал он, но тётя Галя его перебила.
– Ваня, ну что за дела? – она упёрла руки в бёдра. – Мы приехали, а у вас в доме шаром покати! Ни супа, ни второго, даже хлеба нормального нет! Света, ты уж прости, но это не по-хозяйски.
Света почувствовала, как кровь прилила к лицу. Её щёки, и без того горячие от температуры, запылали ещё сильнее.
– Тёть Галь, я болею, – повторила она, сжимая кулаки под пледом. – У меня грипп. Я три дня из кровати не встаю.
– Грипп? – тётя Галя посмотрела на неё с недоверием. – Ну, это не повод, чтобы гостей голодом морить. Мы же не чужие, Света!
– Галя, хватит, – неожиданно резко сказал дядя Коля, отрываясь от газеты. – Человек болеет, а ты тут со своим супом.
Света бросила на него благодарный взгляд, но тётя Галя только фыркнула.
– Коля, не вмешивайся. Я просто говорю, что могли бы подготовиться. Ваня же знал, что мы едем!
Ваня кашлянул, явно чувствуя себя неловко.
– Ну, я думал, что успею предупредить… – пробормотал он. – Свет, прости, правда. Я вчера на работе замотался, а потом…
