– Свет, – он присел рядом, – что с тобой?
– Ничего, – буркнула она. – Просто устала. И чашку мою разбили.
– Чашку? – Ваня нахмурился. – Ту, с ромашками?
– Ага, – она отвернулась к стене. – Лена сказала, что куплю новую.
Ваня молчал. Света слышала, как он дышит – тяжело, будто собирается с силами.
– Я поговорю с ними, – наконец сказал он. – Это перебор.
– Поговори, – устало ответила она. – Только знаешь, Ваня… я не хочу больше быть просто хорошей женой, которая всё терпит. Я устала.
Он кивнул, и в его глазах мелькнуло что-то новое – не просто вина, а решимость. Света не знала, что будет дальше, но этот взгляд дал ей слабую надежду.
К вечеру кухня превратилась в поле битвы. Тётя Галя, решившая сварить «фирменный» суп, залила плиту жиром, а её попытка испечь блины закончилась горой подгоревших комков. Лена, вместо того чтобы помогать, снимала всё на телефон, хихикая: «Это будет хит в соцсетях!» Дядя Коля, уставший чистить картошку, просто сидел за столом, потягивая чай.
Когда Ваня вошёл на кухню, он замер, глядя на хаос.
– Это что тут творится? – его голос был на удивление твёрдым.
– Ой, Ванечка, – тётя Галя махнула рукой, – мы тут готовим, раз Света не в состоянии.
– Не в состоянии? – Ваня прищурился. – Она болеет. А вы приехали без предупреждения и устроили тут… это! – он обвёл рукой кухню, где на столе валялись очистки, а на плите дымилась сковорода.
Тётя Галя открыла рот, чтобы возразить, но Ваня её перебил.
– Хватит, – сказал он, и в его голосе не было привычной мягкости. – Вы приехали, не спросив. Разбили Светину чашку. Устроили бардак на кухне. И ещё смеете её критиковать?
Света, услышавшая это из спальни, приоткрыла дверь. Её сердце билось быстрее. Ваня, её Ваня, который всегда старался угодить всем, сейчас стоял, выпрямившись, и смотрел на тётю Галю так, будто готов был выставить её за дверь.
– Ваня, ты чего? – тётя Галя растерялась. – Мы же родня!
– Родня, – кивнул он. – Но это не даёт вам права вести себя так, будто это ваш дом. Света болеет, а вы вместо того, чтобы помочь, только всё портите.
Лена отложила телефон, дядя Коля кашлянул, а тётя Галя поджала губы. В кухне повисла тишина, нарушаемая только шипением сковороды.
Света почувствовала, как внутри что-то дрогнуло. Её Ваня, который всегда старался сгладить углы, угодить всем, вдруг встал на её сторону. Она осторожно вышла из спальни, кутаясь в плед. Её лицо горело – то ли от температуры, то ли от эмоций.
– Ваня, – тихо позвала она, и все обернулись.
Он подошёл к ней, его глаза были полны тревоги.
– Свет, тебе лучше в кровати лежать, – сказал он, касаясь её плеча. – Иди, я тут разберусь.
– Нет, – покачала она головой, хотя каждый шаг отдавался болью в висках. – Я хочу, чтобы всё было ясно.
Тётя Галя посмотрела на неё с прищуром, но в её взгляде уже не было прежней самоуверенности.
– Света, ну что ты начинаешь? – начала она, но Ваня её перебил.
– Не Света начинает, – сказал он, повысив голос. – Это вы начали. Приехали без предупреждения, требуете еду, разбиваете посуду, критикуете мою жену в её же доме. Хватит.
Лена кашлянула, явно чувствуя неловкость.
– Да ладно, Вань, мы же не со зла, – пробормотала она. – Просто… ну, проголодались. Думали, будет как обычно – борщ, котлеты…
– Как обычно? – Света не выдержала, её голос сорвался. – Лена, я три дня с температурой под сорок! Я не могу стоять у плиты, как обычно! И никто не спросил, как я себя чувствую. Никто!
В кухне снова повисла тишина. Тётя Галя открыла рот, но закрыла его, не найдя слов. Света почувствовала, как слёзы жгут глаза, но она сжала кулаки, не давая им вырваться.
Дядя Коля вернулся с балкона, принеся с собой запах сигарет и осенней сырости. Он посмотрел на жену, потом на Ваню и Свету, и неожиданно сказал:
– Галя, они правы. Мы перегнули.
Тётя Галя уставилась на мужа, словно он предал её на поле боя.
– Коля, ты о чём? – возмутилась она. – Мы же родня! Приехали в гости, а нас тут…
– А нас тут никто не звал, – перебил её дядя Коля, и его голос, обычно тихий и покорный, звучал на удивление твёрдо. – Ваня, Света, простите нас. Мы не подумали.
Света моргнула, не веря своим ушам. Дядя Коля, который за все годы их знакомства редко говорил больше двух слов подряд, вдруг выступил миротворцем?
– Спасибо, дядь Коль, – тихо сказала она, чувствуя, как напряжение в груди немного отпускает.
Ваня кивнул, его лицо смягчилось, но он всё ещё держался настороже.
– Давайте так, – сказал он, глядя на тётю Галю и Лену. – Сегодня вы остаётесь, но завтра утром уезжаете. И в следующий раз, если захотите приехать, предупреждайте заранее. А сейчас я закажу еду, и мы все поужинаем спокойно. Без упрёков.
Тётя Галя поджала губы, явно собираясь возразить, но дядя Коля положил руку ей на плечо.
– Галь, хватит, – сказал он. – Слышала, что Ваня сказал?
Она фыркнула, но кивнула, отворачиваясь к окну. Лена пожала плечами и снова уткнулась в телефон. Света посмотрела на Ваню, и в его взгляде она увидела то, чего так долго ждала – решимость защищать их семью, их дом, их границы.
Ужин прошёл в непривычной тишине. Пицца, которую заказал Ваня, пахла сыром и базиликом, но Света едва притронулась к своему куску – аппетита не было. Она сидела, укутавшись в плед, и наблюдала, как родственники едят, избегая смотреть друг на друга. Тётя Галя то и дело бросала на неё косые взгляды, но молчала. Дядя Коля сосредоточенно жевал, а Лена, как всегда, листала телефон. Ваня сидел рядом со Светой, и его рука под столом нашла её ладонь, сжав её тёплыми пальцами.
