Анна проснулась раньше всех. За окном светало, снежные сугробы переливались в свете уличных фонарей. Она выглянула в окно и невольно улыбнулась: во дворе соседи уже возились с гирляндами, украшая ёлку. Дети катались на санках, в воздухе витал запах свежего мороза. Но в доме, как ей казалось, всё было не так уж радужно.
Она накинула халат, вздохнула и отправилась на кухню. Новый год на носу, а дел — гора. Нужно закончить пироги, сложить салаты, привести дом в порядок. Всё должно быть идеально — как всегда.
На столе уже лежали списки. Один — для продуктов, которые нужно докупить. Второй — с задачами на день. Третий — с напоминаниями, что и когда подавать на стол. Анна быстро пробежала глазами по запискам и кивнула самой себе: «Сегодня всё сделаю. Сегодня точно».
Она достала муку, яйца, масло — тесто для пирогов уже дожидалось своего часа. В это время в кухню зашёл Игорь. Не поздоровался — только бросил короткий взгляд на её суету, что-то недовольно пробормотал и пошёл в свой кабинет.
— Ты где? — окликнула Анна, но ответа не последовало.
Она закрыла глаза, досчитала до пяти, чтобы не взорваться. "Опять. Как всегда. У Игоря, видите ли, свои дела важнее," — подумала она, стряхивая муку с рук.
Через несколько часов приехали Юлия с семьёй.
— Мам, ну как ты тут? Опять одна всё тащишь? — громко произнесла дочь, входя в квартиру.
— Привет, Юль. Здравствуйте, Алексей, Тимофей. — Анна улыбнулась, но в её глазах читалась усталость.
Алексей уже был с телефоном в руках.
— Так, где у вас тут можно зарядить? — Он быстро прошёл мимо, даже не сняв куртку.
Тимофей, натоптав снегу на коврике, тут же бросился к гостиной.
— Бабушка, а у тебя ёлка есть? — закричал он, прежде чем Анна успела ответить.
Юлия скинула пальто и покосилась на кухню.
— Ты что, опять всю еду сама готовишь?
— А кто, если не я? — ответила Анна, пытаясь сдержать раздражение. — Если все только говорят, а потом сидят с телефонами или отдыхают?
— Ну, не начинай, — вздохнула Юлия, оглядываясь. — Мы ведь приехали тебе помочь.
— Конечно, — Анна махнула рукой. — Алексей уже «помогает» — на зарядке телефон греет.
— Папа устал! — выкрикнул Тимофей из гостиной.
Анна прищурилась.
— А бабушка, значит, не устала, да?
Юлия только пожала плечами.
— Ну, хорошо, я помогу тебе попозже. Тимофей, убери свои игрушки! — крикнула она сыну, но тот, конечно, её не услышал. (продолжение в статье)
Когда Галина Петровна увидела свой чемодан, стоящий возле калитки, она не сразу поняла, что происходит. Подумала, что кто-то из соседей собрался в поездку и оставил вещи у её дома.
— Мам, там всё, что тебе понадобится первое время, — голос сына звучал глухо, будто из-под воды.
Она обернулась, и только тогда заметила коробки с посудой, стопку постельного белья и свой старый телевизор, аккуратно упакованный в одеяло. Всё её нажитое добро стояло у дороги, как ненужная рухлядь.
— Что это значит, Николай? — её голос дрогнул, но она выпрямила спину, как делала всегда, когда вызывала к доске нерадивого ученика.
— Ты сама знаешь. Мы договаривались. Деньги получены, теперь дом наш.
Галина Петровна перевела взгляд на невестку, стоявшую за спиной сына. Арина держала на руках Полину и смотрела куда-то поверх её головы.
— Вы выставляете меня на улицу? Меня? Из моего собственного дома?
— Бабушка, а куда ты едешь? — Софья выглянула из-за маминой юбки, и в её голосе слышалось больше любопытства, чем сочувствия.
Галина Петровна проигнорировала вопрос. Эта девчонка, дочь другого мужчины, всегда была ей чужой.
— Мы уже всё решили, мам. Автобус до Лесного через полчаса. Твоя комната у Зинаиды готова.
— Я никуда не поеду! — она шагнула к калитке, но Николай загородил проход.
— Пожалуйста, не заставляй нас вызывать участкового, — тихо произнёс он, и в этих словах Галина Петровна услышала что-то новое – твёрдость, которой никогда не было в голосе её сына.
Она вдруг поняла, что проиграла.
Арина впервые увидела Николая три года назад, когда устроилась работать на птицеферму. После Петербурга деревенская жизнь казалась ей забвением, но именно этого она и хотела – исчезнуть с радаров, спрятаться от прошлого. От Дениса, который превратил их брак в кошмар.
— Ты городская? — спросил немолодой механик, помогая ей справиться с заклинившим конвейером в первый рабочий день.
— Заметно? — улыбнулась она, поправляя выбившуюся из-под косынки прядь.
— Руки выдают, — кивнул он на её ладони, ещё не огрубевшие от деревенской работы.
Николай оказался немногословным, но надёжным. Именно надёжности ей так не хватало после жизни с Денисом, где каждое слово могло спровоцировать бурю. С Николаем было спокойно.
Когда он пригласил её на свидание в единственное сельское кафе, Арина долго колебалась. Софье было всего два года, и мысль о новых отношениях пугала. Но что-то в этом немолодом, немного неуклюжем мужчине внушало ей доверие.
— Почему ты до сих пор один? — спросила она тогда, помешивая остывший чай.
Николай помолчал, разглядывая свои руки.
— Мать, — коротко ответил он. — Сложно найти женщину, которая уживётся с Галиной Петровной.
Арина тогда только рассмеялась. Ей казалось, что после Дениса никакая свекровь не сможет её напугать.
Как же она ошибалась.
— Зачем тебе эта разведёнка с чужим ребёнком? — Галина Петровна не скрывала неодобрения, когда Николай впервые привёл Арину в дом. — У неё даже своего угла нет!
— Мама, не начинай, — устало ответил Николай, и Арина заметила, как он сутулится в присутствии матери, словно пытается стать меньше.
— Что не начинать? Я для кого дом сохраняла? Чтобы первая встречная могла здесь командовать?
— Галина Петровна, я не собираюсь ничем командовать, — попыталась вставить Арина, но свекровь словно не услышала.
— А девчонка эта? С ней-то что делать будем? У неё же отец есть? Или он тоже от вас сбежал?
Арина вздрогнула. О Денисе она старалась не вспоминать. Развод дался тяжело – бывший муж угрожал, преследовал, пытался отобрать дочь. Переезд в глухую деревню стал единственным способом скрыться.
— Мама, Софья теперь часть нашей семьи, — твёрдо сказал Николай, и Арина благодарно сжала его руку.
— Какой семьи? — фыркнула Галина Петровна. — Вы даже не расписаны!
В тот вечер Арина плакала, запершись в ванной. Ей казалось, что она совершила огромную ошибку, согласившись жить под одной крышей с этой женщиной.
— Мне нужно искать другое жильё, — сказала она Николаю.
— Подожди, она привыкнет, — убеждал он. — Мама просто боится перемен.
Она поверила. И осталась.
Первый год совместной жизни был похож на холодную войну. Галина Петровна не упускала случая подчеркнуть временность пребывания Арины и Софьи в её доме.
— Это не твоё, не трогай, — говорила она, когда Арина пыталась переставить что-то в гостиной.
— Софья, не бегай здесь, тут взрослые живут, — одёргивала она девочку.
Но постепенно напряжение стало спадать. Когда Арина и Николай расписались, Галина Петровна даже испекла пирог, хотя и ворчала весь день о современных браках без пышных церемоний.
— Она оттаивает, — шепнул Николай жене вечером. — Видишь, я же говорил?
Арине хотелось верить. Они обсуждали планы на будущее – собственный дом, возможно, второго ребёнка. Николай обещал, что как только они встанут на ноги, то съедут от матери.
Мир в семье казался хрупким, но возможным.
Всё изменилось, когда Арина забеременела.
— Я не потяну ещё одного ребёнка в доме! — Галина Петровна швырнула полотенце на стол, когда Арина поделилась новостью о беременности.
— Мам, мы же говорили об этом, — начал Николай.
— Вы говорили! А меня кто-нибудь спросил? В мой дом вы притащили чужого ребёнка, теперь ещё одного собираетесь? На какие шиши?
— Я работаю, мама. И Арина тоже.
— А кто с детьми сидеть будет? Опять я, да? Снова нянькой заделаться?
Арина закусила губу, сдерживая слёзы. За два года Галина Петровна ни разу не посидела с Софьей. Всегда находила причины отказать – то давление, то сериал любимый, то собрание ветеранов педагогического труда.
— Галина Петровна, мы справимся сами, — сказала она тихо.
— Конечно, справитесь! Вы молодые, а я уже старая, мне на покой пора, — голос свекрови звенел от обиды. — Только вот куда мне деваться?
— Никто тебя никуда не гонит, мама, — вздохнул Николай. (продолжение в статье)
