На работе Екатерина не могла сосредоточиться. Встреча с заказчиками прошла не очень удачно — она постоянно думала о том, что происходит дома. Когда наконец освободилась, сразу позвонила Дмитрию.
— Как дела дома? — тревожно спросила она.
— Нормально, — в голосе мужа слышалась усталость. — Мама действительно кое-что подклеила…
— Ну… обои в прихожей. И картину повесила в гостиной. Твою, ту что ты в рамке прятала.
Екатерина закрыла глаза. Эта картина была подарком от первого мужа, и она намеренно не вешала её — слишком болезненные воспоминания.
— Дима, я просила её ничего не трогать!
— Я знаю. Поговорю с ней ещё раз.
Вечером Екатерина обнаружила дома полную перестановку. Мебель стояла по-новому, на стенах висели картины из кладовки, а шторы были заменены на кружевные занавески, которые Ирина Павловна, видимо, притащила с собой.
— Нравится? — с гордостью спросила свекровь. — Совсем другое дело! Намного уютнее стало!
Екатерина медленно обвела взглядом комнату. Её дом стал чужим.
— Ирина Павловна, — тихо сказала она. — Я просила вас ничего не трогать.
— Ой, да ладно тебе! — махнула рукой свекровь. — Теперь же лучше! И потом, я столько сил потратила! Целый день работала!
— Мама хотела сделать как лучше, — примирительно вмешался Дмитрий.
Екатерина посмотрела на мужа. Неужели он не понимает, что происходит?
— Конечно, хотела, — процедила она сквозь зубы. — Как всегда.
— Что ты этим хочешь сказать? — насторожилась Ирина Павловна.
— Ничего особенного, — Екатерина развернулась и пошла на кухню готовить ужин.
Там её ждал новый сюрприз — все продукты были переложены по-новому, а любимые специи Екатерины исчезли.
— Где паприка? — спросила она, заглядывая во все шкафчики.
— А, эту гадость я выбросила! — отозвалась из комнаты Ирина Павловна. — Она же просроченная была!
— Как просроченная? Я её на прошлой неделе покупала!
— Да что ты понимаешь в специях! — свекровь появилась на пороге кухни. — Я всю жизнь готовлю! По цвету было видно — совсем не свежая!
Екатерина сжала кулаки. Эта паприка была дорогой, венгерской, и она собиралась готовить с ней особенное блюдо для Дмитрия.
— И вообще, — продолжала Ирина Павловна, — зачем тебе столько всяких приправ? Соль, перец, лавровый лист — вот и весь набор! Остальное только деньги на ветер!
— У каждого свои предпочтения, — через силу произнесла Екатерина.
— Предпочтения? — хмыкнула свекровь. — Молодая ещё, вот и фантазируешь. А Димочка привык к простой, здоровой пище. Я его с детства приучила!
Екатерина резко повернулась:
— Дмитрий — взрослый мужчина. Он сам может решать, что ему есть!
— Ой-ой-ой! — Ирина Павловна всплеснула руками. — Какая ты горячая! Понятно, откуда ветер дует!
— Что вы имеете в виду?
— А то, дорогая, что мать лучше знает, что нужно её сыну, — холодно сказала свекровь. — И никакая жена этого не изменит!
Повисла тяжёлая тишина. Екатерина чувствовала, как внутри поднимается волна ярости.
— Знаете что, Ирина Павловна, — медленно произнесла она. — Хватит. Я устала от ваших нравоучений, от того, что вы перекраиваете нашу жизнь под себя, от ваших намёков!
— Каких намёков? — свекровь изобразила удивление.
— Вы прекрасно знаете, о чём я говорю! — голос Екатерины становился громче. — Вы приезжаете без предупреждения, критикуете всё, что мы делаем, переставляете мебель, выбрасываете наши вещи! И при этом ещё обижаетесь, что мы недостаточно вас ценим!
— Екатерина! — в комнату вошёл Дмитрий. — Что происходит?
— Происходит то, что я больше не могу этого терпеть! — Екатерина повернулась к мужу. — Твоя мать превратила наш дом в филиал своей квартиры! Она не спрашивает нашего мнения, не уважает наши границы!
— Границы! — фыркнула Ирина Павловна. — Вот модное слово выучила! А я, между прочим, только добра хочу!
— Меня не волнует, что вы хотите! — взорвалась Екатерина. — Меня волнует то, что вы делаете! И я больше не собираюсь это терпеть!
