— Мама, ты опять за своё? — Екатерина сжала в руках телефон. — Я же объяснила: не могу сейчас помочь, у самой зарплата только через неделю.
— Ты как всегда, — голос матери звенел от обиды. — А вот Ольга, между прочим, и квартплату нам оплачивает, и продукты привозит. Хоть и живёт в другом городе…
— Да-да, конечно. Золотая невестка Оленька, — Екатерина поморщилась, вспомнив, как та хвасталась на последнем семейном празднике своей новой шубой. — А родная дочь, значит, плохая. Всё, мам, мне пора, на работу опаздываю.
Сорок пять лет, а до сих пор как провинившаяся школьница себя чувствую, — подумала она, торопливо спускаясь по лестнице. В маленьком провинциальном городке даже в конце мая было прохладно. Екатерина поёжилась, запахнула куртку и быстрым шагом направилась к остановке.
В библиотеке, где она проработала последние двадцать лет, было тихо и пусто. Молодёжь давно перестала сюда ходить — зачем, если есть интернет? Остались только постоянные читатели-пенсионеры да редкие студенты, которым преподаватели настойчиво рекомендовали «первоисточники».
— Катюша, ты сегодня какая-то расстроенная, — заметила Валентина Сергеевна, заведующая библиотекой. — Что-то случилось?
— Да как обычно, — вздохнула Екатерина, раскладывая на столе вчерашние формуляры. — Мама звонила, снова попрекает, что мало помогаю.
— Оля-то? — Екатерина горько усмехнулась. — У неё же бизнес в Москве, она занятая. Да и вообще, она же невестка, с неё спрос другой.
Старшего брата Екатерины, Павла, не стало пять лет назад — инфаркт прямо на рабочем месте. Ольга, его вдова, быстро оправилась от потери, открыла в столице сеть салонов красоты и теперь регулярно «осчастливливала» свёкров дорогими подарками, не забывая при каждом удобном случае напомнить об этом.
— А твой-то как? Не помогает? — Валентина Сергеевна присела рядом.
— Андрей? — Екатерина покачала головой. — Мы же полгода назад развелись. Он теперь со своей молодой живёт, какая уж тут помощь.
День тянулся медленно. Екатерина механически выполняла привычную работу, а в голове крутились обрывки утреннего разговора с матерью. «Оля и то больше заботы проявляет…», «Вот у людей дети как дети…», «Ты бы хоть постыдилась…»
К вечеру снова позвонила мать:
— Катя, у нас труба в ванной потекла. Надо срочно сантехника вызывать, а денег совсем нет. Может, одолжишь до пенсии?
Екатерина закрыла глаза. В кошельке оставалось всего три тысячи — на продукты до зарплаты.
— Мам, я сейчас не могу. Правда. Может, Оле позвонишь?
— Ах так! — в трубке послышались всхлипывания. — Значит, пусть родители хоть в грязи утонут, тебе всё равно? А мы с отцом, между прочим, последнее тебе отдавали! На институт копили, помнишь? А ты…
— Мама, перестань! — Екатерина почувствовала, как к горлу подступает ком. — Я же объяснила: нет у меня сейчас денег. Вообще нет! После развода еле концы с концами свожу.
— Ну и сиди в своей нищете! — отрезала мать. — Только потом не приходи, когда нас не станет. Нам такая дочь не нужна!
В трубке раздались короткие гудки. Екатерина бессильно опустилась на стул. Из глаз текли слёзы.
