— Я не про это, — сказала я. — Я про то, что вы решили судьбу моей жизни, не спросив меня. Вы взяли то, что для меня свято, и превратили в сделку. Вы не спросили. Вы просто сказали: «Мы». А я — «мы»?
— Ну а что, ты против семьи? — спросила она. — Против помощи родным?
— Я не против семьи, — сказала я. — Но у меня тоже есть семья. Мама была моей семьей. И когда она умерла, вы не пришли на похороны. Вы сказали: «Далеко ехать». А теперь вы хотите продать то, что у меня от нее осталось?
Она замолчала. Надолго.
— Ну… мы не знали, что тебе так важно, — сказала она наконец. — Мы думали, ты давно забыла.
— Я не забыла, — сказала я. — И я не позволю стереть ее память.
— Ну и что ты хочешь? — спросила она. — Вернуть дачу? Но она уже почти продана. Покупатель дал задаток.
— Отмените сделку, — сказала я. — Я заплачу за ремонт крыши. Я заплачу за всё, что вы вложили. Но дачу я не отдам.
— А Сергей? — спросила она. — Он не согласится.
— Тогда я подам в суд, — сказала я. — Я докажу, что доверенность была оформлена с нарушением. Что я не давала согласия на продажу. Что дача — часть моего наследства. И я выиграю.
Она посмотрела на меня. Впервые — по-настоящему.
— Ты серьезно? — спросила она.
— Да. Это последнее, что у меня осталось от мамы. И если вы заберете это — вы заберете и меня. Я уйду. Из семьи. Из квартиры. От Сергея. Я не смогу жить с людьми, которые не уважают мою боль.
Она постояла. Потом кивнула.
— Ладно, — сказала. — Поговорю с Сергеем. Посмотрим.
Через неделю сделку отменили. Покупатель забрал задаток. Дачу сняли с продажи.
Я вернулась домой. Сергей молчал. Мы не говорили об этом. Но я видела — он злится. Свекровь тоже.
Через месяц я поехала на дачу. Открыла окна. Вынесла старое кресло на крыльцо. Посадила новые розы. Позвонила риелтору — не для продажи, а чтобы узнать, сколько стоит оформить мою долю в собственности.
Я заплатила. Оформила. Теперь — 50%. И я поставила условие: продать дачу можно только с моего согласия. Письменного.
Иногда я сижу там по вечерам. Смотрю на озеро. Вспоминаю маму. И понимаю: память — это не роскошь. Это основа. Это то, что делает тебя человеком. И если кто-то хочет забрать у тебя память — он забирает твое «я».
И теперь, когда дождь стучит по крыше, а ветер шелестит листьями, я знаю: это мой дом. Мамина дача. Мое место. Где бы я ни была — здесь я всегда могу вернуться.
Даже если однажды придется продать. Но только когда я сама захочу. А не потому, что кто-то решил за меня.
Потому что я — не «мы». Я — «я».
Статьи и видео без рекламы
