— Именно! — Дмитрий взял её руку. — Марина, я обещаю — больше никаких готовок для маминых приёмов! Если она хочет принимать гостей — пусть заказывает кейтеринг или готовит сама!
— Она обидится! — заметила Марина.
— Обидится и переживёт! — твёрдо сказал Дмитрий. — Я не хочу потерять тебя из-за маминых амбиций!
Марина посмотрела на мужа изучающе.
— А если она будет давить? Звонить, жаловаться, прикидываться больной?
— Я выдержу! — заверил Дмитрий. — Знаешь, когда ты ушла, я вдруг понял — у нас с тобой своя семья! И эта семья важнее, чем мамины понты перед подругами!
Марина слабо улыбнулась.
— Громкие слова. Посмотрим, как ты их подкрепишь делами.
Телефон Дмитрия зазвонил — на экране высветилось «Мама».
— Возьмёшь? — спросила Марина.
Дмитрий покачал головой и отклонил вызов.
— Сегодня я хочу провести вечер с женой! А не выслушивать мамины причитания!
Они вернулись домой поздно вечером. На автоответчике было двенадцать сообщений от Людмилы Петровны — от возмущённых до жалобных. Дмитрий стёр их, не дослушав.
— Завтра будет тяжёлый разговор! — сказал он.
— Главное — не сдавайся! — Марина обняла мужа. — Твоя мать привыкла, что все танцуют под её дудку. Пора это прекратить!
Утром, как и ожидалось, Людмила Петровна явилась без звонка. На этот раз Марина встретила её в прихожей.
— Людмила Петровна, верните ключи, пожалуйста!
— Что? — свекровь опешила. — Какие ключи?
— От нашей квартиры. Мы с Димой решили, что никто не должен входить без звонка.
— Дима! — Людмила Петровна посмотрела на сына. — Ты слышишь?
— Слышу, мам! — Дмитрий вышел из комнаты. — Марина права. Это наш дом, наши правила.
Свекровь молча положила ключи на тумбочку.
— Я вижу, она настроила тебя против меня!
— Никто никого не настраивал! — возразил Дмитрий. — Просто пора установить границы. Мы взрослые люди и имеем право на личное пространство.
— Личное пространство? — Людмила Петровна покачала головой. — Новомодные словечки! В моё время семья была семьёй!
— И сейчас семья! — сказала Марина. — Но семья — это не значит использовать друг друга! Я четыре года готовила для ваших гостей, а вы принимали комплименты за мой труд!
— Я… я просто… — свекровь запнулась. — Это были семейные ужины!
— На которых вы блистали за мой счёт! — Марина не собиралась отступать. — Больше этого не будет!
— И что теперь? — Людмила Петровна выпрямилась. — Я не смогу принимать гостей?
— Сможете! — ответил Дмитрий. — Готовьте сами или заказывайте еду. Как все нормальные люди!
— Нормальные люди? — свекровь поджала губы. — Значит, я ненормальная?
— Мам, не передёргивай! — устало сказал Дмитрий. — Просто Марина больше не будет готовить для твоих приёмов. Это окончательное решение.
Людмила Петровна молча развернулась и ушла. Марина и Дмитрий переглянулись.
— Думаешь, она поняла? — спросила Марина.
— Надеюсь! — вздохнул Дмитрий. — Хотя, зная маму…
Следующие две недели прошли в непривычной тишине. Людмила Петровна не звонила, не приходила. Дмитрий начал беспокоиться.
— Может, позвонить ей? — предложил он однажды вечером.
— Позвони! — согласилась Марина. — Только не отступай от нашей позиции!
Дмитрий набрал номер матери. Она ответила после пятого гудка.
— Как я могу быть? — голос Людмилы Петровны звучал обиженно. — Сын от меня отвернулся, невестка из дома выгнала…
— Никто тебя не выгонял, мам! Просто мы установили границы!
— Границы! — фыркнула мать. — Между мной и сыном — границы! До чего дожила!
— Мам, приходи в гости! Просто предупреди заранее!
— Зачем? Чтобы ваша Марина снова на меня накинулась?
— Марина не накидывалась! Она просто сказала правду!
Разговор закончился ничем. Людмила Петровна обиделась всерьёз.
Прошёл ещё месяц. Марина наслаждалась свободными выходными — они с Дмитрием ездили за город, ходили в кино, встречались с друзьями. Никаких готовок на двадцать человек, никаких восьмичасовых стояний у плиты.
И вдруг Дмитрию позвонила тётя Валя.
— Димочка, что случилось с твоей мамой? Она отменила все встречи, говорит, что больше не может принимать гостей!
Дмитрий переглянулся с Мариной.
— Она может принимать, просто мы больше не готовим для её приёмов!
