Вечерами они сидели на старой деревянной веранде, пили чай с душицей и малиновым вареньем, и разговаривали. Галина рассказывала о деревенской жизни, о соседях, о том, как трудно, но радостно работать на земле. А Елена Петровна, к своему удивлению, почти не говорила о городе. Она слушала. И в этой тишине и неспешных беседах ее собственная, такая шумная и суетливая жизнь, казалась далекой и неважной.
Однажды она взяла старую плетеную корзинку и пошла одна к реке. Села на теплый от солнца камень на берегу, разулась и опустила ноги в прохладную воду. Вокруг стрекотали кузнечики, над водой кружили стрекозы. И в этот момент она почувствовала, как многолетнее напряжение, о котором она даже не подозревала, начало отпускать ее, уходить, растворяясь в шелесте камыша и плеске воды. Она поняла, что все время жила для других, растворяясь в их заботах и проблемах. И только здесь, в этой благословенной тишине, она вспомнила о себе.
Дети звонили почти каждый день. Сначала – с паникой в голосе. «Мама, Артемка отказывается есть кашу, которую приготовила Света!», «Мама, у Машеньки температура, что делать?». Елена Петровна терпеливо давала советы, но не срывалась, не предлагала все бросить и вернуться. А через неделю тон звонков изменился. «Мам, привет! У нас все нормально, представляешь, я сам сварил отличный суп!», «Мамочка, мы с Машей сегодня лепили из пластилина, у нее талант!». Она слушала их и улыбалась: ее «побег» пошел на пользу не только ей.
Прошел месяц и Елена Петровна чувствовала себя совсем другим человеком. Отдохнувшей, загоревшей, посвежевшей. Ушла вечная тревога из глаз, разгладились морщинки на лбу. Она научилась радоваться простым вещам: вкусу парного молока, запаху сена, красоте заката над рекой. Прощаясь с Галиной и Петром, она обнимала их, как самых близких родственников.
«Приезжай еще, Ленушка! Мы всегда тебе рады!» – сказала Галина, смахивая слезу.
И Елена Петровна знала, что обязательно вернется. Она нашла свое лето в Заречье, нашла не только воспоминания, но и частичку себя, которую когда-то давно потеряла в городской суете. И главное, она поняла, что даже самую большую и беззаветную любовь к детям и внукам нужно начинать с любви и уважения к себе.
Возвращаясь в Новосибирск, она смотрела на привычные городские пейзажи совсем другими глазами. Город уже не казался таким серым и враждебным. Теперь она знала, что у нее есть место силы, ее личное Заречье, где ее всегда ждут. Она была готова снова лепить тефтельки и искать детали от конструктора. Но теперь она знала, что такое «отпуск по собственному желанию», и что иногда убежать – это лучший способ вернуться к себе.
