Документы на квартиру лежали передо мной на столе, а свекровь стояла в дверях моего собственного дома и требовала, чтобы я немедленно их подписала.
— Лариса, милая, это же просто формальность, — Галина Петровна улыбалась той особенной улыбкой, от которой у меня всегда пробегали мурашки по спине. — Мы же семья. Зачем нам эти бумажные условности?
Я посмотрела на документы. Договор дарения. Моей квартиры. В пользу её сына — моего мужа Андрея. Квартиры, которую я купила за два года до нашей свадьбы, вкладывая каждую копейку из своей зарплаты.
— Галина Петровна, я не понимаю, зачем это нужно, — осторожно начала я, стараясь сохранять спокойствие. — Квартира и так остаётся в нашей семье. Мы с Андреем женаты уже три года.
Свекровь прошла в комнату, не дожидаясь приглашения, и села на диван. Движения у неё были хозяйские, словно это она тут жила, а не я.
— Ларочка, дорогая, ты же понимаешь, что мужчина должен чувствовать себя хозяином в доме? — она наклонила голову набок, изображая заботу. — Андрюша очень переживает, что живёт в квартире жены. Это унижает его мужское достоинство.
Я невольно усмехнулась. Андрей никогда не жаловался на унижение, когда я оплачивала ремонт или покупала новую технику. Его мужское достоинство прекрасно уживалось с тем фактом, что его зарплаты хватало только на его личные расходы.
— Если Андрей переживает, пусть сам со мной поговорит, — ответила я, убирая документы в папку. — Это наш с ним вопрос.
Лицо свекрови на мгновение исказилось, но она быстро взяла себя в руки.
— Вот именно такое отношение и разрушает браки, — произнесла она с притворной печалью. — Эгоизм, недоверие к мужу. Я думала, ты любишь моего сына.
— Я люблю Андрея, — твёрдо сказала я. — Но любовь и передача имущества — это разные вещи.
Галина Петровна поднялась с дивана и подошла ко мне вплотную.
— Знаешь, Лариса, я всегда считала тебя умной девушкой. Но сейчас ты ведёшь себя недальновидно. В нашей семье принято, чтобы имущество было оформлено на мужчину. Это традиция.
— В вашей семье, может быть, — парировала я. — Но у меня свои принципы. И квартира останется записанной на меня.
Свекровь смерила меня холодным взглядом.
— Посмотрим, что скажет Андрей, когда вернётся с работы, — она направилась к выходу, но обернулась у двери. — И подумай хорошенько, Лариса. Семья — это не только права, но и обязанности. Не всякая невестка удерживается в нашем доме.
После её ухода я опустилась на стул, чувствуя, как дрожат руки. Это была не первая попытка свекрови добраться до моей квартиры, но такой прямой атаки я не ожидала.
Познакомилась я с Андреем четыре года назад на корпоративе общих знакомых. Он был обаятельным, весёлым, внимательным. На первых свиданиях дарил цветы, водил в рестораны, говорил красивые слова. Я влюбилась, как девчонка.
С его матерью я познакомилась через полгода наших отношений. Галина Петровна встретила меня радушно, расспрашивала о работе, о семье, хвалила за то, какая я хозяйственная. Тогда мне казалось, что мне повезло со свекровью.
Первые звоночки начались, когда мы с Андреем решили пожениться. Галина Петровна вдруг начала интересоваться моим финансовым положением. Сначала невзначай, между делом. Потом всё настойчивее.
— Ларочка, а квартира-то у тебя в ипотеке? — спрашивала она, разливая чай.
— Нет, я выплатила кредит в прошлом году, — отвечала я, не видя подвоха.
— Надо же, какая молодец! — восхищалась свекровь. — А район хороший? Инфраструктура развита?
Я рассказывала про школы рядом, про парк, про новый торговый центр. Галина Петровна слушала внимательно, кивала, а в глазах уже тогда мелькало что-то хищное.
После свадьбы Андрей переехал ко мне. Свекровь начала навещать нас каждые выходные. Приходила без звонка, со своим ключом, который Андрей дал ей «на всякий случай». Входила как к себе домой, переставляла вещи, критиковала мой выбор штор, ковров, посуды.
— Ларочка, ну что это за занавески? — качала она головой. — Совершенно не подходят к интерьеру. Я принесу другие, у меня как раз есть подходящие.
— Спасибо, Галина Петровна, но меня устраивают эти, — отвечала я, стараясь быть вежливой.
— Ты просто не понимаешь в дизайне, милая, — снисходительно улыбалась свекровь. — Ничего, я тебя научу.
Андрей в эти моменты обычно молчал или уходил в другую комнату. Когда я пыталась поговорить с ним о поведении его матери, он отмахивался.
