Мама смотрела на нее, словно Полине снова было пять, и она не могла понять, как завязывать шнурки.
— Все наоборот, девочка моя, все наоборот, – тихо проговорила она. – Мне было так стыдно, что я люблю тебя больше, чем ее, что всю жизнь я старалась загладить свою вину. И ругала я тебя только потому, что боялась за тебя безумно! За нее тоже боялась, но не так. И папа тоже – ты же читала его письмо.
— А разве Соня тебе не отдала?
Полина покачала головой.
— Я поговорю с ней, – пообещала мама, и голос ее стал суше. – Ты не сердись, она просто ревнует.
Полина хотела возразить, но вдруг в памяти стали всплывать кадры. Они с папой идут по больнице, и он каждому встречному с гордостью говорит – это моя дочь! Мама заглядывает к ним в комнату, поправляет одеяла, и долго стоит над ней, смотрит, а Полина притворяется, что спит, и не может понять, что маме нужно. Папа плачет на ее выпускном, а на выпускной Сони он не пошел – дежурство было, туда только мама пошла. Мама кричит как сумасшедшая, потому что нашла у нее сигарету, а ведь Соня давно уже курит, родители не могут этого не замечать…
Обняв маму еще крепче, Полина сказала:
— Мам, я заберу тебя отсюда. Сниму квартиру, будем вместе жить.
— Не надо, милая, зачем тебе это? И тебя муж ждет, я же все понимаю!
Полина покачала головой – она твердо решила.
В тот же день она позвонила мужу и все объяснила. Странно, но он ее не поддержал, тоже принялся уговаривать оставить все как есть, к маме можно чаще летать, да и все, а уход за ней лучше в пансионате будет. Полина обиделась и бросила трубку.
За неделю она разобралась со всеми делами – сняла квартиру, перевезла маму, с работой у нее и там было хорошо, можно из любой точки света работать, какая разница, в Китае она или здесь. Папино письмо у Сони она забрала и рыдала над ним всю ночь, еще больше уверяясь в том, что поступает правильно.
— Дура ты, – сказала ей сестра. – Мужа твоего быстро какая-нибудь китаянка окрутит.
Может, она была и права – время шло, а он и не говорил о том, что хочет переехать, отговаривался работой, проектами, обязательствами. Созванивались они все реже, разговоры их были все резче. Да и времени у нее не было – работа, мама, дом и прочие дела. Конечно, она тосковала по мужу, но в глубине души считала, что все к лучшему – ей, как и маме, ставили бесплодие, и уже четыре года они не могли зачать ребенка. Толю она любила по-настоящему и желала ему счастья, а раз она не может подарить ему радость отцовства, пусть это сделает другая. Поэтому она не удивилась, когда он перестал отвечать, всплакнула, конечно, но ситуацию отпустила.
Звонок в дверь прозвучал так громко, что она вздрогнула.
— Кто это? – послышался голос матери. – Соня приехала?
Надо отдать должное Соне – она раз в неделю приезжала навестить мать, даже теперь, когда Полина была с ней.
Полина открыла дверь и чуть не задохнулась – на пороге стоял Толя.
— Что-то жена не очень рада меня видеть, я посмотрю! – заулыбался он.
Полина бросилась ему на шею.
— Ты насколько приехал? – спросила она после бурных приветствий, знакомства с мамой и положенного чая с тортиком.
Толя посмотрел на нее, словно Полине было пять лет, и она не знала, как завязывать шнурки.
— Я навсегда, – сказал он.
И это было правдой. Он остался с ней, а через год ее мама стала бабушкой. Это событие взбодрило ее, и хоть на ноги она не встала, вела вполне-таки активную жизнь и с внучкой Полине помогала.
— В нашей семье все время случаются чудеса, – приговаривала она.
Соня тоже родила ребенка, а потом еще одного. Полина так и не смогла простить ее, но отношения поддерживала. Ради мамы.
