Утром я проснулась, как обычно.
Солнце пробивалось сквозь шторы. Кофе заваривался, наполняя кухню привычным ароматом.
Но внутри все было по-другому.
В голове звучал новый голос. Тот, что не позволял больше закрывать глаза.
Телефон завибрировал. Сообщение от мамы.
Мама: Доброе утро, милая! Просто хотела узнать, как ты.
Я уставилась на экран.
Она никогда просто так не писала. Всегда была причина. Всегда просьба, замаскированная под заботу.
И, конечно, через пару минут:
Мама: О, кстати, аренду надо заплатить скоро. Ты сможешь отправить деньги до пятницы?
Вот оно. Опять. Один и тот же цикл.
Но на этот раз я не собиралась в него вступать.
Я начала печатать привычный ответ:
Может быть, даже извиниться за задержку, чтобы они не чувствовали себя неудобно.
Я: Не могу в этом месяце.
Я смотрела на сообщение несколько секунд. А потом нажала «Отправить».
Отложила телефон и ждала.
Мама: Что значит – не можешь?
Я видела ее раздражение сквозь экран.
Я никогда раньше не говорила «нет».
Я не стала сразу отвечать. Сделала глоток кофе. Пусть побеспокоится.
Еще несколько сообщений:
Мама: Ань, это серьезно. Мы рассчитываем на тебя. Ты знаешь, у нас нет другого выхода.
Тетя: Привет, милая, твоя мама волнуется. Все в порядке?
Я чуть не рассмеялась.
Я платила за их жизнь годами. Стоило мне один раз намекнуть, что больше не могу, – и они запаниковали.
Но ни разу – ни разу! – никто не спросил, как я.
Не подумал, не нужно ли мне помочь.
Это никогда не было обо мне.
Я сделала глубокий вдох и ответила:
Я: У меня неожиданные расходы в этом месяце. Не могу прислать. Извини.
Без объяснений. Без оправданий.
Впервые за много лет я сказала «нет».
И они не знали, что с этим делать.
На следующий день я заблокировала всех – маму, папу, тетю.
И, впервые за долгое время, почувствовала себя свободной.
Или так мне казалось.
Потому что на следующее утро в дверь постучали.
Стук был настойчивым.
Когда я открыла дверь, он стоял передо мной – взъерошенный, с покрасневшими глазами. В его взгляде было нечто среднее между злостью и отчаянием.
— Ты серьезно, Ань? — его голос был острым, как лезвие. — Какого черта с тобой не так?
Я моргнула и, сохраняя спокойствие, ответила:
— Доброе утро и тебе.
Он фыркнул, раздраженно проведя рукой по волосам.
— Не надо так, – рявкнул он. – Не делай вид, будто это ничего не значит.
— Это не так уж и важно! Ты просто взяла и заблокировала всех! — его голос был напряженным. — Мама в истерике, отец с ума сходит. Ты просто… что, отрезала нас от своей жизни? Сделала вид, что мы не существуем?
Я скрестила руки на груди, опираясь на дверной косяк.
— Не знаю, Саш, — я прищурилась. — Может, мне просто надоело быть вашим банкоматом?
— О боже, только не это снова…
Я горько усмехнулась.
— Саш, я годами платила за твою аренду, за твои счета, за еду. Даже за твою чертову подписку в спортзал! И стоило мне сказать «нет» всего один раз, как мама тут же назвала меня эгоистичной тварью, отец заявил, что я неприемлема, а ты приходишь ко мне, будто я совершила преступление!
Он открыл рот, словно хотел что-то возразить, но слов не нашел.
— И даже не пытайся притворяться, будто тебе не все равно. Я видела видео.
