— Знаешь, для меня главное не то, что мы отбились от грабителя. Хотя это, конечно, тоже важно.
— То, что ты наконец-то поговорил с мамой. По-настоящему. И, кажется, она услышала.
Костя задумчиво кивнул:
— Да, нам обоим это было нужно. Просто я не знал, как начать этот разговор.
Мы посмотрели на злополучный подарок, всё ещё лежащий на кухонном столе. Обычная щётка для уборки, с деревянной ручкой и жёсткой щетиной. Ничего особенного. Просто инструмент, который очистил не только пол, но и наши отношения.
— С юбилеем, семейная чистильщица, — шепнул Костя и поцеловал меня.
Прошло три года с того памятного юбилея. Та самая щётка с деревянной ручкой теперь висела на стене в нашей гостиной в рамке со стеклом. Каждый раз, когда приходили гости, они спрашивали об этом странном элементе декора, и мы с Костей по очереди рассказывали историю, каждый раз добавляя новые детали.
— Зина, ты всё? Машина уже ждёт! — Костя заглянул в спальню, где я складывала последние вещи в чемодан.
— Почти, — улыбнулась я, застёгивая молнию. — Как думаешь, на даче будет холодно?
— Мама обещала натопить к нашему приезду, — он подхватил чемодан и поцеловал меня в щёку.
После того случая наши отношения с Галиной Петровной изменились. Не сразу, конечно. Первые месяцы всё ещё были неловкими, с осторожными разговорами и вымученными улыбками. Но постепенно лёд растаял.
Свекровь стала приглашать меня на свои инженерные встречи с бывшими коллегами. Оказалось, она всё это время поддерживала связь с ними, просто скрывала от нас. А я брала её с собой на архитектурные выставки. Сначала для галочки, а потом с удовольствием — Галина Петровна оказалась отличным собеседником с цепким профессиональным взглядом.
Костя выгрузил наши вещи в багажник. На заднем сидении уже лежала папка с моими эскизами.
— Ты правда думаешь, что из этого что-то выйдет? — с сомнением спросил он, кивая на папку.
— Посмотрим. Твоя мама говорит, что участок идеальный. Если проект ей понравится, можно будет начинать уже этим летом.
Полгода назад Галина Петровна неожиданно предложила мне спроектировать новый дом для неё на дачном участке.
— Старый совсем прохудился, — сказала она тогда. — А у меня есть немного сбережений. Хочу современный дом, но не слишком вычурный. Знаешь, как у тебя на том конкурсе, что ты выиграла в прошлом году.
Я растерялась: — Вы хотите, чтобы я спроектировала для вас дом? — А что такого? — свекровь пожала плечами. — Ты лучший архитектор из всех, кого я знаю. К тому же, не придётся платить за проект.
— Галина Петровна! — возмутилась я. — Шучу, шучу, — она рассмеялась. — Нормальную цену заплачу, не переживай.
И вот теперь мы ехали на дачу, чтобы представить первые наброски проекта. Я волновалась больше, чем перед встречей с самыми важными клиентами.
Дачный участок Галины Петровны располагался в живописном месте, в часе езды от города. Когда мы подъехали, свекровь уже ждала нас на крыльце. Рядом с ней стояла знакомая фигура.
— Смотри-ка, Анжелка тоже здесь, — удивился Костя.
Анжела, двоюродная сестра мужа, помахала нам рукой. После того юбилея мы стали общаться гораздо ближе. Оказалось, что у нас много общего — она тоже страдала от «шуточек» Галины Петровны, но в отличие от меня, никогда не решалась дать отпор.
— Пригласила посмотреть на твои наброски, — объяснила свекровь, обнимая нас. — Она же хочет пристройку делать, может, вдохновится.
В доме пахло пирогами и травяным чаем. На столе уже было всё готово для чаепития.
— Ну, показывай, — нетерпеливо сказала Галина Петровна, когда мы расселись вокруг стола.
Я достала эскизы и развернула их. С замиранием сердца следила за выражением лица свекрови.
— Хм, — она прищурилась, изучая детали. — А вот тут что?
— Это зимний сад. Вы говорили, что всегда о таком мечтали.
Галина Петровна задумчиво кивнула: — Да, говорила. И ты запомнила.
Два часа мы обсуждали проект. Свекровь вносила свои коррективы, но в целом ей всё нравилось. Когда мы закончили, она неожиданно взяла меня за руку:
— Спасибо, Зиночка. Кто бы мог подумать, что та дурацкая щётка нас так сблизит.
Мы рассмеялись. Костя обнял нас обеих. «Семейная чистильщица» теперь звучало совсем иначе — не как насмешка, а как тёплое напоминание о том дне, когда мы по-настоящему стали семьёй.
