— А зачем тебе голову забивать? Женщина должна в доме порядок держать, борщи варить, а не в мужские дела лезть. Вот он и не говорил, чтобы ты не переживала.
Каждое слово било как пощёчина. Лариса стояла посреди улицы, прижимая телефон к уху, и чувствовала себя последней дурой. Получается, что все эти месяцы, пока она экономила на лекарствах и думала, что они живут скромно, но достойно, муж и его брат смеялись над её наивностью?
— Ладно, — сказал Александр, — я побежал. Дела у меня. А ты там мир в семье не разрушай. Николай хороший мужик, не каждый так брата поддержит.
— Подождите, — Лариса собрала всю свою волю в кулак. — А когда вы собираетесь вернуть эти деньги?
Александр снова засмеялся:
— Вернуть? Да ты что, это же не долг, это помощь! Семья должна помогать. Или ты думаешь, мы тут расписки друг другу выписываем?
— Но ведь должна же быть какая-то договорённость…
— Договорённость у нас с Николаем есть. А с тобой мне договариваться не о чём. Всё, не звони больше с глупостями.
Гудки в трубке. Лариса медленно убрала телефон и посмотрела вокруг. Люди шли мимо, занятые своими делами, не подозревая, что стоящая рядом пожилая женщина только что узнала, что её тридцатилетний брак оказался обманом.
Но самое страшное было не в потерянных деньгах. Страшно было понять, что муж считает её настолько ничтожной, что даже не удосужился объяснить, куда тратятся их сбережения. А его брат вообще разговаривает с ней как с прислугой.
Слёзы текли по щекам, но Лариса их не замечала. Внутри неё поднималось что-то такое, чего она не чувствовала никогда в жизни. Не просто обида или разочарование.
Лариса вернулась домой, умылась холодной водой и села за кухонный стол с блокнотом. Нужно было всё обдумать спокойно, без эмоций. Как в старые времена, когда она сводила баланс в районной администрации.
Итак, что у неё есть: пенсия семнадцать тысяч, остаток на карте двадцать три тысячи. Что потеряно: около трёхсот тысяч накоплений плюс шестьдесят тысяч со старого счёта. Что осталось неясным: на что именно тратились деньги и сколько ещё планирует «помочь» муж.
Но главное — что делать дальше.
Можно, конечно, устроить скандал, рыдать, требовать объяснений. Толку не будет. Николай станет оправдываться, Александр продолжит хамить, а денег всё равно не вернётся.
А можно поступить по-другому.
Лариса взяла телефонную книжку и нашла номер нотариуса Светланы Игоревны, которая когда-то оформляла им дачу. Договорилась на завтра утром.
Затем позвонила в банк и уточнила, как аннулировать доверенность.
А вечером, когда пришёл Николай, она встретила его спокойно:
— Ужин на плите. Мне завтра нужно отлучиться по делам.
— По каким делам? — удивился муж.
— Личным, — коротко ответила Лариса.
Утром она встала рано, оделась в лучший костюм и поехала к нотариусу. Светлана Игоревна, полная женщина лет пятидесяти, внимательно выслушала её.
— Конечно, доверенность можно отозвать в любой момент. Нужно только ваше заявление и документы. А вот дачный участок… вы говорите, он оформлен на мужа?
— Да, но когда-то мы с ним обсуждали, что можно переоформить на меня. У вас даже проект дарственной остался.
— Найдём. Если муж не возражает, то вопрос решается быстро.
— Он не будет возражать, — твёрдо сказала Лариса.
После нотариуса она зашла в банк и открыла новый накопительный счёт только на своё имя. Перевела туда остальные двадцать три тысячи.
Затем поехала в налоговую и уточнила, как оформить самозанятость. Решила давать консультации по документообороту — опыт бухгалтера пригодится.
Домой Лариса вернулась к вечеру усталая, но с ощущением, что впервые за много лет сделала что-то действительно важное. Не для мужа, не для семьи — для себя.
Николай уже был дома, сидел перед телевизором с банкой пива.
— Где ты пропадала? — спросил он, не поворачивая головы.
— Решала вопросы, — ответила Лариса. — Кстати, завтра тебе нужно будет подписать дарственную на дачу. Переоформим её на меня.
— Зачем? — Николай повернулся и посмотрел на неё с подозрением.
— Для порядка. На случай, если с тобой что-то случится. Ты же сам говорил, что документы лучше привести в соответствие.
А Лариса подумала: «Нужно. Ещё как нужно».
Через неделю, когда все документы были оформлены, Лариса позвала мужа на серьёзный разговор. Они сидели за тем же кухонным столом, где месяц назад она узнала о переводах Александру, но теперь всё было по-другому.
— Коля, — начала она спокойным голосом, — я хочу сказать тебе несколько вещей. И прошу выслушать без перебивания.
Николай насторожился. Что-то в тоне жены было незнакомым.
— Во-первых, я знаю, сколько денег ты перевёл брату. Знаю про снятие с моего старого счёта. И знаю, как Александр отреагировал, когда я позвонила ему.
Муж хотел что-то сказать, но Лариса подняла руку:
— Не перебивай. Во-вторых, я аннулировала доверенность. Больше никто не может распоряжаться моими деньгами без моего ведома. В-третьих, дача теперь оформлена на меня.
— Лара, ты что творишь? — Николай вскочил с места. — Мы же семья!
— Семья? — Лариса посмотрела на него долгим взглядом. — Семья — это когда решения принимают вместе. А не когда один тратит общие деньги, а второй узнаёт об этом случайно.
— Я же объяснял! Александру нужна была помощь!
— Триста шестьдесят тысяч рублей за полгода — это не помощь, это содержание. И решение об этом ты принял без меня.
