– Тамара Николаевна, – Света сжала телефон, – мы не против гостей, но… понимаете, дом только купили, ремонт ещё не закончен, и мы с Женей хотели…
– Да что там ваш ремонт! – перебила свекровь, не давая Свете договорить. – Дом у моря – это ж для всей семьи! Мои сестры уже чемоданы собирают, племянники в восторге, а ты тут про ремонт! Света, не будь эгоисткой, поделись счастьем с родными!
Света глубоко вдохнула, пытаясь унять дрожь в голосе. Она стояла на террасе их нового дома с белыми стенами и большими окнами, за которыми синело Черное море. Запах соли и водорослей смешивался с ароматом сосен, а чайки кричали где-то вдали. Ради этого они с Женей пять лет копили, отказывали себе в отпусках, брали кредит. Ради тишины, уюта, их маленького уголка. А теперь… теперь свекровь объявляет, что их дом – это какой-то семейный курорт?
– Тамара Николаевна, – начала Света снова, стараясь звучать спокойно, – мы с Женей хотели бы сами пожить в доме, обустроиться. Может, позже, через месяц-два…
– Позже? – свекровь хмыкнула так, что Света прямо представила её поджатые губы и прищуренные глаза. – Да вы там до зимы возиться будете! Нет уж, мы приедем на следующей неделе. Я, сестры, племянники. Внуков своих возьмём, пусть на море поплескаются. Женя, небось, уже всех пригласил!
Света замерла. Женя? Пригласил? Она бросила взгляд через стеклянную дверь на мужа, который возился в гостиной, распаковывая коробки с посудой. Его тёмные волосы торчали во все стороны, а на футболке красовалось пятно краски. Он напевал что-то под нос, явно довольный жизнью. Неужели он и правда всех позвал, не сказав ей ни слова?
Она попрощалась со свекровью, пробормотав что-то невнятное, и шагнула в гостиную. Пол был завален коробками, на диване лежали рулоны обоев, а в углу стояла стремянка. Их дом. Их мечта. Но сейчас Света чувствовала, как эта мечта ускользает, словно песок сквозь пальцы.
– Жень, – она прислонилась к косяку, стараясь не сорваться, – ты говорил с мамой про гостей?
Женя поднял голову, улыбка медленно сползла с его лица. Он отложил тарелку и почесал затылок – верный знак, что чувствует себя виноватым.
– Ну… да, говорил, – он отвёл взгляд. – Мама позвонила пару дней назад, начала про море, про семью… Я сказал, что дом большой, места хватит.
– Места хватит? – Света почувствовала, как внутри всё сжимается. – Женя, ты серьёзно? Мы ещё кровати не собрали, ванную не доделали, а ты уже всю родню приглашаешь?
– Свет, не начинай, – он подошёл к ней, пытаясь обнять, но она отступила. – Это же моя мама. И тёти, и племянники. Они просто хотят посмотреть, как мы устроились.
– Посмотреть? – её голос дрогнул. – Тамара Николаевна сказала, что они на всё лето приедут! С чемоданами, с детьми, с… с кем там ещё!
Женя замялся, глядя куда-то в пол. Света знала этот взгляд. Он означал, что он снова не смог сказать «нет». Его доброта, его открытое сердце – то, за что она его полюбила, – сейчас сводило её с ума.
– Я думал, ты будешь не против, – тихо сказал он. – Это же семья.
– Семья? – Света сжала кулаки. – Женя, это наш дом! Мы его для себя покупали, для нашей семьи. Не для того, чтобы превращать его в пансионат!
Тишина повисла в комнате, только где-то за окном шумели волны. Женя смотрел на неё, и в его глазах мелькнула растерянность.
– Свет, ну прости, – он развёл руками. – Я не думал, что ты так отреагируешь. Мама так радовалась, говорила, что у нас теперь общий дом у моря…
– Общий? – Света почувствовала, как горло сжимает обида. – Женя, мы с тобой пять лет копили, брали кредит, пахали на двух работах. А теперь это общий дом?
Она отвернулась, глядя на море. Солнце садилось, окрашивая воду в золотой и розовый. Она мечтала о вечерах на этой террасе – только они вдвоём, бокал вина, разговоры о будущем. А вместо этого – чемоданы, крики детей, бесконечная готовка и уборка.
– Давай договоримся, – Женя шагнул к ней, его голос стал мягче. – Они приедут ненадолго. Неделя, максимум две.
– Две недели? – Света резко повернулась. – Женя, ты слышал, что твоя мама сказала? Они планируют всё лето тут жить!
– Я поговорю с ней, – пообещал он, но в его тоне не было уверенности.
Света знала: говорить с Тамарой Николаевной бесполезно. Свекровь была как ураган – сметала всё на своём пути. В прошлом году, когда они снимали квартиру в Сочи на две недели, Тамара Николаевна заявилась туда с сестрой и племянниками, даже не предупредив. Света тогда три дня готовила на всю толпу, пока Женя с улыбкой разводил руками: «Ну, это же мама».
Она вышла на террасу, чтобы успокоиться. Ветер теребил её волосы, пахло йодом и свободой. Этот дом был их мечтой. Они нашли его случайно – старый, с облупившейся краской, но с таким видом на море, что у Светы перехватило дыхание. Они влезли в долги, продали старую машину, но всё равно каждый вечер, глядя на волны, чувствовали: оно того стоило.
И вот теперь их мечта превращалась в кошмар. Света представила, как толпа родственников заполняет дом: тётя Надя с её бесконечными рассказами о болезнях, тётя Люба, которая вечно учит, как правильно готовить борщ, племянники, которые носятся, оставляя грязные следы на новом полу. А Тамара Николаевна, конечно, будет в центре всего этого хаоса, раздавая указания.
– Свет, – Женя вышел за ней, держа в руках две кружки с чаем. – Давай не будем ссориться. Я поговорю с мамой, честно.
– Поговоришь? – она взяла кружку, но её пальцы дрожали. – А если она не послушает? Ты же знаешь, какая она.
