– Зинаида Петровна, мы же не виноваты, что так получилось, – Катя старалась говорить спокойно, хотя внутри всё кипело. Она стояла у кухонной плиты, помешивая кофе в турке.
Утреннее солнце лилось через широкие окна их нового коттеджа, отражаясь от белоснежных стен и деревянного пола. Дом был их с Игорем гордостью: два этажа, просторная терраса, сад с молодыми яблонями. Они копили на него годы, отказывали себе во многом, чтобы наконец-то обрести свой уголок за городом. Но с приездом свекрови этот уголок всё чаще казался чужим.
– Я не говорю, что виноваты, – Зинаида Петровна поджала губы, поправляя очки на переносице. Она сидела за массивным дубовым столом, который Катя с Игорем выбирали с такой любовью. – Но всё-таки, Катенька, подумай. Вы вдвоём в таком огромном доме, а моя Леночка с мужем и двумя детьми ютится в двушке. Это же несправедливо!
Катя выключила плиту, чувствуя, как в груди нарастает ком. Лена, младшая сестра Игоря, жила в городе, в старой хрущевке. Катя видела её квартиру пару раз – тесную, с крохотной кухней, где едва помещался стол. Ей было жаль Лену, правда. Но что она могла сделать?
– Зинаида Петровна, – Катя повернулась, стараясь держать голос ровным, – мы с Игорем работали годами, чтобы купить этот дом. Это не просто так досталось.
– Ох, работали! – свекровь всплеснула руками, и её браслеты звякнули, как колокольчики. – Все работают, Катя! А Леночка с детьми в такой тесноте… Я же не прошу вас дом продать. Просто подумайте, может, помогли бы им с жильём?
Катя прикусила губу. Она знала, куда клонит свекровь. Уже неделю, с тех пор как Зинаида Петровна приехала погостить, каждый разговор сводился к одному: Лена, её семья, их трудности. Катя чувствовала вину, но в то же время внутри росло раздражение. Почему их с Игорем мечта должна стать чьей-то обузой?
Дверь хлопнула, и в кухню вошёл Игорь, ещё пахнущий утренней росой и травой – он только что вернулся с улицы. Его тёмные волосы были слегка растрёпаны, а в глазах светилась привычная беззаботность.
– Доброе утро, мам! Кать, пахнет божественно! – он улыбнулся, но, заметив напряжённые лица, нахмурился. – Что опять?
– Ничего, – буркнула Зинаида Петровна, отводя взгляд. – Просто беседовали о жизни.
– Мам, ты опять про Лену? – Игорь вздохнул, садясь за стол. – Мы уже сто раз это обсуждали.
– А что обсуждать? – свекровь вскинула подбородок. – У вас дом, как дворец, а у сестры твоей – каморка! Неужели тебе её не жалко?
Игорь бросил взгляд на Катю, словно ища поддержки. Она молчала, чувствуя, как в горле застревает невысказанное. Ей хотелось крикнуть: «А нас кто пожалеет? Мы, что, не заслужили?» Но вместо этого она налила кофе в чашки, стараясь не расплескать.
– Мам, Лена с мужем сами решают свои проблемы, – сказал Игорь, принимая чашку от Кати. – Мы с Катей не против помочь, но этот дом – наш. Мы не собираемся его продавать или отдавать.
Зинаида Петровна фыркнула, но промолчала, уткнувшись в свою чашку. Катя посмотрела на мужа с благодарностью, но в глубине души знала: этот разговор – лишь затишье перед новой бурей.
Дом был их мечтой с самого начала. Ещё когда они с Игорем только начали встречаться, они любили гулять по паркам и представлять, как однажды будут жить за городом. Тишина, запах сосен, звёзды над головой – всё это казалось недостижимым в их крохотной съёмной квартире в центре города. Но они работали, копили, отказывались от отпусков и новых гаджетов. Пять лет назад они наконец нашли этот участок – не слишком далеко от города, с видом на реку и старым садом. Дом строили с нуля, выбирая каждую деталь: от цвета стен до узора на плитке в ванной.
Катя любила каждую мелочь в этом доме. Широкие окна, через которые утром в спальню врывалось солнце. Деревянную лестницу, поскрипывающую под ногами. Террасу, где они с Игорем пили вино по вечерам, слушая стрекот сверчков. Но с приездом свекрови всё изменилось. Зинаида Петровна, с её громким голосом и привычкой всё комментировать, будто заполнила собой весь дом.
– Катя, а почему у вас шторы такие тонкие? – спрашивала она за завтраком. – Свет же пробивается, спать невозможно!
– А этот ваш сад – сплошная трата денег, – ворчала она, глядя на молодые яблони. – Лучше бы огород посадили, как у нас в деревне.
Каждое её замечание било, как маленький камешек, оставляя трещины в Катиных нервах. Она старалась не реагировать, напоминая себе, что Зинаида Петровна – гость. Но гость, который приехал на «пару дней», уже жил у них неделю, и конца этому не предвиделось.
Вечером, когда свекровь ушла в гостевую спальню смотреть сериалы, Катя сидела на террасе, завернувшись в плед. Игорь вышел к ней с двумя бокалами вина.
– Ты в порядке? – он присел рядом, протягивая ей бокал.
– Не знаю, – честно ответила Катя. – Твоя мама… она будто не даёт мне дышать.
Игорь вздохнул, глядя на тёмную реку вдалеке.
– Она всегда такая. Любит, чтобы всё было по её. Но она не со зла, Кать. Просто переживает за Лену.
– А за нас она переживает? – Катя посмотрела на него. – Мы с тобой пахали, чтобы этот дом построить. А теперь я чувствую себя виноватой за то, что у нас есть, а у Лены – нет.
Игорь взял её за руку. Его ладонь была тёплой, и от этого прикосновения у Кати немного отпустило.
– Ты ни в чём не виновата, – сказал он тихо. – Это наш дом. Наша жизнь. И я не позволю никому заставлять тебя чувствовать иначе.
– Тогда почему твоя мама всё время сравнивает? – Катя отпила вина, чувствуя, как горьковатый вкус смешивается с её раздражением. – Лена в хрущевке, а мы в коттедже. Лена с детьми, а мы без. Лена, Лена, Лена…
Игорь нахмурился, но промолчал. Катя знала, что он любит сестру. Лена была младше его на пять лет, и он всегда чувствовал себя за неё в ответе. Но сейчас эта ответственность ложилась тяжёлым грузом на их семью.
– Я поговорю с мамой, – наконец сказал Игорь. – Завтра. Обещаю.
Катя кивнула, но внутри шевельнулось сомнение. Разговоры с Зинаидой Петровной редко заканчивались чем-то, кроме её громких вздохов и фразы: «Вы молодые, ничего не понимаете».
На следующий день Зинаида Петровна решила устроить «семейный совет». Она объявила об этом за завтраком, намазывая масло на тост с такой решимостью, будто собиралась подписать мирный договор.
– Надо обсудить, как помочь Лене, – заявила она, глядя на Игоря. – Не дело, что сестра твоя в таких условиях живёт.
Катя замерла с вилкой в руке. Яйца, которые она жарила для всех, внезапно показались ей безвкусными.
– Мам, у Лены есть муж, – начал Игорь, но свекровь перебила:
– А что муж? Сережа работает день и ночь, а всё равно еле концы с концами сводят! Детям одежда нужна, школа, кружки… А вы тут… – она обвела рукой кухню, – в роскоши живёте.
– Это не роскошь, – не выдержала Катя. – Это наш дом, который мы строили своими руками!
Зинаида Петровна посмотрела на неё с удивлением, будто впервые заметила, что у невестки есть голос.
– Катенька, я не спорю, – её тон стал мягче, но глаза оставались холодными. – Но подумайте о детях. У Лены двое, а у вас… – она замялась, но все поняли, что она хотела сказать.
Катя почувствовала, как щёки горят. Они с Игорем пока не планировали детей – не потому, что не хотели, а потому, что решили сначала обустроить дом, встать на ноги. Но свекровь, кажется, считала это их личным промахом.
