— Светочка, — начала та, — я понимаю, тебе трудно смириться. Но давай по-взрослому: мы одна семья. Зачем эти сцены? Мы с отцом Андрея не собираемся тебе мешать, будем жить тихо.
— Жить? — Светлана повернулась к ней, упёрлась ладонями в стол. — Вы вообще меня спросили? Это МОЯ квартира. Куплена мной, ещё до брака. Никто здесь жить не будет.
— Света, ну ты же не маленькая девочка, — свекровь поправила очки и посмотрела поверх них. — В браке имущество общее. Квартира теперь тоже твоя с Андреем, а значит — и наша.
Светлана рассмеялась. Смех получился злой, до дрожи. — Общая? А с каких пор? Я её до брака купила. Всё по закону.
Андрей вмешался: — Свет, перестань цепляться к словам. Что ты, не понимаешь? Без прописки им нигде кредит не дадут, да и работу нормальную не найти. Ну пусть хотя бы формально будут тут.
— Формально? — Светлана ударила ладонью по столу. — Я уже видела ваши бумажки. Это не формальность, это афера.
Андрей вскочил. — Ты из мухи слона раздула! Что, жалко?
— Да, жалко! — выпалила она. — Жалко своё жильё, свою жизнь, своё спокойствие!
В этот момент в квартиру ввалился брат Андрея — Серёга, высокий, вечно с наушниками на шее. Скинул кеды прямо у двери, даже не посмотрел на Светлану. — Здарова. Ну что, куда вещи ставить?
— Какие вещи? — выдохнула она. — Да вот, мои. Мать сказала, я пока у вас перекантуюсь. Съёмное жильё дорого. А тут двушка, места вагон.
И он, не дожидаясь разрешения, потащил сумки в её спальню.
— Стоять! — Светлана сорвалась с места и вцепилась в ручку чемодана. — Сюда никто ничего не заносит!
Серёга ухмыльнулся, посмотрел на брата: — Андрюх, ты чё, курица подкаблучная? Скажи ей, что решает мужик в доме, а не баба.
Светлану как кипятком ошпарило. Она выхватила чемодан, развернулась и швырнула его в коридор. Тот грохнулся так, что изнутри что-то хрустнуло.
— Убирайся! — закричала она. — Это мой дом, и здесь решаю я!
Брат поднял руки, но усмехнулся: — Смотри-ка, характер показала. Ну-ну.
Андрей схватил Светлану за руку: — Ты совсем с ума сошла? Это мой брат! — А это МОЯ квартира! — выкрикнула она и вырвалась.
Вечером пришли и остальные: отец Андрея, сестра с мужем. В прихожей — гора сумок. Все шушукаются, свекровь уже раздаёт распоряжения: кто где будет спать.
— Так, девочки в комнате, мужчины в гостиной. Светочка, не переживай, мы ужмёмся.
Светлана стояла в дверях и чувствовала, что земля уходит из-под ног. Её квартира, её крепость, превращалась в базу для чужой армии.
— Стоп! — крикнула она, перекрывая этот гул. — Никто здесь жить не будет! Немедленно убрали свои сумки и вон из моего дома!
Повисла тишина. Только отец Андрея кашлянул и поправил очки.
Андрей вышел вперёд: — Свет, ты ведёшь себя как истеричка. Хватит! Это мои родители, моя семья. Они остаются.
Она посмотрела на него — и поняла. Всё. Это точка. Он сделал выбор. И выбор — не в её пользу.
— Хорошо, — сказала она холодно. — Значит так: или они уходят сейчас, или уходишь ты.
Андрей замер. Свекровь за его спиной сжала губы, но глаза блестели победно.
— Свет, ты не понимаешь, что говоришь… — начал он.
— Понимаю, — перебила она. — Чемодан собрал — и дверь там.
Он покраснел, шагнул ближе. — Ты… ты меня выставляешь? Меня? Из моей квартиры? — Не твоей. Моей.
