Поезд «Восток» отходил в полдень, но я пришла за три часа. После операции на венах даже час на ногах превращался в пытку. «Никаких верхних полок», — напутствовал врач, глядя на мои перебинтованные ноги. В тридцать лет я училась заново ходить.
Билет в плацкарт, нижняя полка, 7-е место. Купила, как только открылась продажа. Но когда я зашла в вагон, на моей полке лежала пожилая женщина в цветастом халате. Рядом стояла её клетчатая сумка, набитая банками с соленьями.
— Простите, это моё место, — протянула я билет, стараясь говорить мягко.
Женщина медленно подняла на меня глаза:
— А мне вот сверху невмоготу. Давление скачет, сердце шалит. Ты молодая — залезешь.
Мои ноги горели. Я показала на компрессионные чулки под джинсами:
— Мне тоже нельзя. Операция была…
— Операция! — фыркнула она. — У меня в твои годы два инфаркта было! Вот справку принесла?
Я полезла в сумку за выпиской, но проводница, проходившая мимо, бросила:
— Бабуль, уступите, правила жёсткие.
— Какие правила?! — женщина вскочила, хватаясь за грудь. — Вы мне тут сердце прихватите!
Вагон замер. Мужчина с верхней полки высунул голову:
— Дайте бабушке место, ей же плохо!
Девушка напротив шепнула подруге:
— Видела, как та сразу «задышала», когда проводница пришла?
Сверху высунулась женщина с нарощенными ресницами:
— Бабушку пожалей! У неё медаль «За трудовую доблесть»! — она ткнула пальцем в мою грудь.
Проводник, проходивший мимо, бросил:
Я попыталась влезть на верхнюю полку — нога свело судорогой, и я рухнула на чемодан старухи. Та завизжала:
Вагон загудел. Мужчина в тельняшке встал, закрыв собой бабушку:
— Совесть есть?! Глаза бы мои тебя не видели!
Девушка с ребёнком швырнула в меня пустую бутылку:
— Фу, бездушная тварь!
Я прижалась к окну, стискивая зубы, когда в щель между полками пролез мальчонка лет шести. В руке он сжимал медальон в виде сердца.
— Мама говорит, если болит — надо подуть. — Он дунул на мою ногу, и слезы наконец хлынули.
Бабушка тем временем раздавала пирожки соседям, громко вздыхая:
— Войну пережила, а тут молодая гробит…
Через час весь вагон знал, что я «выжила старуху ради своей прихоти». Кто-то снял видео, где я закрываю лицо руками, а бабушка истерично крестится. К полуночи хэштег #ДушнаяПолка стал трендом.
Вагон взорвался гулким возмущением. Бабушка в вязаной кофте прижала руки к сердцу, изображая приступ. Бутылка, брошенная девушкой с верхней полки, покатилась под мои ноги. Я подняла её, чувствуя, как трость дрожит в руке.
— Раз вы все такие хорошие, — голос сорвался на хрип, — почему не уступите бабушке свои нижние полки?
