— Не драматизируй. Я просто хочу убедиться, что мой сын не воспитывает чужого ребёнка. Это естественное желание матери.
Кристина сжала кулаки так сильно, что ногти впились в ладони до боли.
— Вон из моего дома, — прошептала она.
— Я сказала: вон из моего дома! — Кристина почти кричала, с трудом сдерживая слёзы. — Сейчас же!
В этот момент в прихожей щёлкнул замок — вернулся Дмитрий.
— Что здесь происходит? — он переводил взгляд с матери на жену.
— Твоя мать хочет, чтобы мы сделали тест ДНК, — выпалила Кристина, чувствуя, как по щекам текут слёзы бессильной ярости. — Чтобы доказать, что Миша — твой сын.
Дмитрий побледнел, переводя взгляд с матери на жену.
Нина Сергеевна поправила воротник блузки.
— Я лишь предложила простой способ развеять все сомнения. Думаю, это в интересах всей семьи.
— Каких сомнений? — Дмитрий поставил пакеты с продуктами на стол. — У меня нет никаких сомнений.
Кристина обхватила себя руками, чувствуя, как её трясёт. Это был момент истины — если Дмитрий сейчас встанет на её сторону, выпроводит мать и скажет, что ей не место в их доме после таких обвинений…
— Мам, ты перегибаешь палку, — сказал Дмитрий. — Я верю Кристине. Миша — мой сын, и никаких сомнений у меня нет.
Кристина на секунду почувствовала облегчение, но оно тут же рассеялось, когда муж продолжил:
— Но, возможно, этот тест не такая уж плохая идея, — добавил он примирительно. — Просто чтобы все успокоились и больше к этому не возвращались. Мам, ты же не отстанешь, верно?
Нина Сергеевна поджала губы.
— Я просто беспокоюсь о тебе, сынок.
Кристина смотрела на мужа, не веря своим ушам. Ей показалось, что пол уходит из-под ног. Стены кухни словно сжались, и стало трудно дышать.
— Ты серьёзно? — её голос был едва слышен. — Ты говоришь, что веришь мне, и в ту же секунду соглашаешься на тест? Ты понимаешь, что этим перечёркиваешь свои же слова о доверии?
— Кристин, это просто формальность. Чего стоит сделать этот безобидный тест, чтобы все были спокойны? Мама же не успокоится.
— Безобидный? — она горько усмехнулась. — Ты считаешь безобидным заставлять меня доказывать, что я не изменяла тебе? Что наш сын — это наш сын?
— Но ты же знаешь правду, зачем так переживать?
— Я могу сделать этот тест, Дима, — тихо сказала Кристина. — Но после него это уже будет совсем другая семья. Семья, которая строится не на доверии, а на больных фантазиях и подозрениях. И ты это прекрасно понимаешь. Это будет начало конца.
Нина Сергеевна поднялась с места, довольная, что её идея не была полностью отвергнута.
— Вот и хорошо. Я заеду завтра, обговорим детали. Есть отличная клиника на Преображенской.
Когда за свекровью закрылась дверь, Кристина молча прошла в спальню и достала чемодан.
— Что ты делаешь? — Дмитрий замер в дверях.
— Собираю вещи. Мы с Мишей едем к маме.
— Кристин, ну зачем эти драмы? — он устало потёр лицо. — Я же сказал, что верю тебе. Просто иногда проще уступить в мелочах, чем воевать.
Она развернулась к нему, чувствуя, как внутри что-то окончательно обрывается.
— Уступить в мелочах? — её голос дрожал. — Ты считаешь мелочью то, что твоя мать обвинила меня в измене, а ты, вместо того чтобы защитить, предлагаешь «просто сделать тест»? Ты своим согласием поставил под сомнение мою верность и нашу семью.
— Я не это имел в виду…
— Неважно, что ты имел в виду. Важно, что ты сделал.
Дмитрий сел на край кровати, обхватив голову руками.
— Кристин, я просто хочу, чтобы все эти сомнения и намёки прекратились. Чтобы мать перестала намекать и наконец приняла Мишку.
— А если бы она предложила проверить, не ворую ли я деньги из твоего кошелька? Тоже бы согласился «для спокойствия семьи»?
Тишина была ответом громче любых слов.
Кристина собрала самое необходимое для себя и ребёнка, не слушая вялые возражения мужа. Когда она усаживалась в такси с Мишей на руках, за спиной раздался голос:
— Тест всё равно придётся сделать, если хочешь сохранить семью.
Она обернулась, встретившись взглядом с Дмитрием.
— Я больше не уверена, что хочу сохранить семью, где мне не доверяют.
Мать Кристины, Алла Викторовна, встретила их без лишних расспросов. Помогла устроить кроватку для внука, заварила чай и только потом тихо спросила:
— Что случилось, дочка?
Кристина рассказала всё — о подозрениях свекрови, о молчании мужа, о последнем разговоре. Мать слушала, не перебивая, только качала головой.
— И что теперь? — спросила она, когда Кристина замолчала.
— Не знаю. Часть меня хочет сделать этот чёртов тест и бросить результаты им в лицо. А другая часть… другая часть понимает, что даже если тест подтвердит отцовство Димы, это ничего не изменит. Доверие разрушено.
