Свекровь нехотя отвлеклась от руководства.
— Что такое? У меня ещё столько дел!
Вика сделала глубокий вдох.
— Послушайте, я очень ценю вашу помощь. Правда. Но я хотела бы, чтобы вы спрашивали нас, прежде чем что-то менять на участке.
Галина Николаевна удивлённо приподняла брови.
— Спрашивать? Зачем? Я же лучше знаю, как надо.
— Может, и знаете. Но это наша дача.
— И что? — свекровь пожала плечами. — Я только помочь хочу. Вы же сами ничего не умеете.
— Мам, Вика просто предлагает…
— Я тридцать лет на своей даче хозяйничала! — перебила его Галина Николаевна. — Ты думаешь, мне приятно смотреть, как тут все наперекосяк делается?
Вика почувствовала, что её терпение иссякло. Внутри что-то щёлкнуло, как выключатель.
— Знаете что, — сказала она, и собственный голос показался ей незнакомым — твёрдым, решительным, — с меня довольно. Может, хватит уже моей дачей командовать?
Во дворе повисла напряжённая тишина. Игорь застыл с мешком в руках. Из домика выглянула сонная Алиса.
— Что ты сказала? — Галина Николаевна моргнула, словно не поверила своим ушам.
— Я сказала, хватит командовать, — повторила Вика, уже спокойнее. — Я ценю вашу помощь и опыт. Очень ценю. Но вы переходите все границы. Вы приезжаете без предупреждения и переделываете всё по-своему. Вы не спрашиваете, чего хотим мы. Это наша дача, которую мы купили сами, в кредит.
— Да как ты смеешь! — лицо свекрови пошло пятнами. — Я всё для вас делаю! Для Алисочки стараюсь!
В этот момент из-за забора показалась голова пожилого мужчины в выцветшей кепке.
— Доброго утречка, соседи! — приветливо произнёс он. — Извиняюсь, что отвлекаю. Я через забор живу, Виктор Семёнович. Не могли бы вы лопату одолжить? У меня черенок сломался, так сегодня копал усердно. Я после обеда вам верну.
Игорь, явно обрадованный возможности прервать неприятный разговор, быстро направился к сараю:
— Конечно, сейчас принесу!
Галина Николаевна раздражённо поджала губы, а Вика молча кивнула соседу.
Игорь вернулся с лопатой, передал её Виктору Семёновичу, и тот, поблагодарив, удалился. Неловкая пауза затянулась. В воздухе висело недосказанное напряжение.
— Игорь, — Вика повернулась к мужу, — скажи честно, ты вообще помнишь, о чём мы мечтали, когда покупали эту дачу? Ты хотел площадку для барбекю вон там, у забора. Я хотела цветники. Алиса просила земляничную полянку. Что из этого осталось?
Муж неуверенно переступил с ноги на ногу, посмотрел на мать, потом на жену.
— Вы забыли, что я для вас сделала? — голос Галины Николаевны дрогнул. — Я свою дачу продала, чтобы вы квартиру купили! А теперь вы меня попрекаете?
— Никто вас не попрекает, — Вика покачала головой. — Мы бесконечно благодарны за вашу помощь. Но это было восемь лет назад. Мы давно встали на ноги. И сейчас мы хотим сами решать, как жить и что сажать на собственной даче.
— Игорь! — свекровь повернулась к сыну. — Скажи ей!
Алиса подошла и прижалась к маме. Игорь посмотрел на них, потом на свои руки в земле. Во взгляде мелькнуло что-то новое — понимание.
— Мама, Вика права, — сказал он тихо. — Мы хотим сделать эту дачу такой, какой видим сами.
Галина Николаевна оцепенела, будто не верила тому, что слышит.
— Против родной матери идёшь?
— Не против тебя, — Игорь положил руку ей на плечо. — Но это наш участок. Мы с Викой за него платим кредит, мы хотим сами его обустроить. По-своему. Даже если будут ошибки.
— Хорошо, — голос Галины Николаевны звучал глухо. — Вижу, я здесь лишняя.
Она решительно направилась к дому:
— Вызываю такси. Не хочу быть там, где мне не рады.
Через полчаса, когда машина подъехала к воротам, Галина Николаевна вышла с собранной сумкой. Лицо её было замкнутым, движения резкими.
— Бабушка уезжает? — спросила Алиса, глядя на Вику.
— Да, зайка. Ей нужно домой.
— Она обиделась на нас?
Вика присела перед дочерью.
— Иногда взрослым нужно время, чтобы понять друг друга. Как когда вы с Машей поссорились, помнишь? А потом помирились и стали дружить ещё крепче.
Алиса кивнула, но в глазах стояли слёзы.
Галина Николаевна попрощалась с внучкой, коротко кивнула невестке и сыну, и села в такси. Машина скрылась за поворотом.
После обеда Виктор Семёнович вернул лопату. Увидев задумчивую Вику, он остановился у калитки.
— Прошу прощения, но не мог не слышать ваш утренний разговор, — сказал он, снимая кепку. — И знаете что, дочка? Правильно вы поступили. У нас с женой тоже поначалу такое было — моя мать всё под себя хотела переделать, а Марина мучилась. Только когда границы обозначили, жизнь наладилась.
Игорь подошёл ближе и заинтересованно спросил:
— И как вы решили эту проблему?
— Уважение, — просто ответил Виктор Семёнович, — только на уважении всё и держится. Моя Марина долго терпела, потом всё же высказалась, что мы сами решим, как жить. Я её поддержал. Сначала, конечно, мама моя обиделась, но потом поняла — и после этого только лучше стало. Так что не переживайте, образуется всё.
Когда сосед ушёл, Игорь подошёл к Вике.
— Ты уверена, что это было необходимо?
