Марина почувствовала, как к горлу подкатывает тошнота. Эти люди не просто попали в неприятность — они обманули целую деревню, а теперь искали убежище.
— И сколько вы планируете здесь жить? — спросила она, уже зная ответ.
Нина Петровна и Антон переглянулись.
— Пока всё не уляжется, — уклончиво ответил Антон.
— А когда это будет? — настаивала Марина.
Нина Петровна вдруг расправила плечи, словно приняла решение.
— Доченька, я тебе так скажу, — её голос стал приторно-ласковым. — Нам теперь назад пути нет. Ни денег, ни жилья. Так что придется тебе с нами ужиться. Не выгонишь же ты мать своего мужчины на улицу?
Что-то в ее тоне, в самодовольном взгляде, заставило Марину похолодеть. Она поняла: это не временная мера. Эти люди пришли сюда навсегда.
— Я никого не выгоняю, — Марина старалась говорить спокойно, хотя внутри все дрожало. — Но вы не можете просто взять и переехать в мой дом. Без предупреждения, без обсуждения.
— Но ты ведь не против помочь матери своего мужчины? — Нина Петровна подошла ближе, положив руку на плечо сына. — Антоша, скажи своей девушке, что так не поступают с семьей.
Марина перевела взгляд на Антона. Он стоял, опустив глаза, неловко переминаясь с ноги на ногу. Тот самый человек, который когда-то казался ей надежным и любящим.
— Марин, ну правда, давай найдем компромисс, — наконец произнес он. — Временно. Они поживут в кабинете, а ты поработаешь пока в спальне или на кухне. Потерпеть можно.
— Потерпеть? — что-то внутри Марины надломилось. — Знаешь, Антон, я многое терпела. Твои носки по всей квартире. Твоих друзей, которые приходили без предупреждения. Твою привычку не закрывать тюбик зубной пасты. Но это, — она обвела рукой вокруг, — это выходит за рамки.
Нина Петровна хмыкнула, скрестив руки на груди.
— Не очень-то гостеприимно, — заметила она. — Антоша, а говорил, что она хорошая.
— Я просто говорю, что вижу! — голос Нины Петровны повысился. — Твой отец был прав. Эти городские думают только о себе. У человека трехкомнатная квартира, а поделиться одной комнатой — проблема!
— Двухкомнатная, — машинально поправила Марина. — И она моя.
— Да какая разница? — вмешался Антон. — Марин, я же живу здесь. Значит, и моя семья…
Марина вдруг разозлилась — по-настоящему, до белых пятен перед глазами.
— Значит что? Ты живешь здесь семь месяцев, и это дает тебе право распоряжаться моей квартирой? Квартирой, которую мои родители оставили мне?
— Ну, я же помогаю с коммуналкой, — пробормотал он.
— Помогаешь? — Марина почти рассмеялась. — Ты заплатил за интернет дважды за все время. А твоя «помощь по дому» — это вынести мусор раз в неделю!
В комнате повисла тишина. Марина чувствовала, как бьется пульс в висках. Взгляд упал на фотографию родителей на стене — отец в любимом твидовом пиджаке и мать с ее теплой улыбкой. Что бы они сказали сейчас?
— Антон, — Марина выпрямилась, внезапно осознав, что именно нужно делать. — Мы можем поговорить в спальне? Наедине.
В их — её — спальне Марина плотно закрыла дверь. Антон уселся на край кровати, непонимающе глядя на неё.
— Послушай, я знаю, что ты злишься, но…
— Я не злюсь, — перебила Марина, и это была правда. Злость отступила, сменившись холодной решимостью. — Я просто поняла, кто ты. Кто мы.
— Скажи, ты с самого начала планировал их переезд? Это был твой план с самого начала?
Антон отвел взгляд, и этого было достаточно.
— Они моя семья, — повторил он, как заученную фразу.
— А что насчет меня? — Марина скрестила руки на груди. — Кто я в этой истории?
— Ты знаешь, как это называется, Антон? — она подошла к шкафу и распахнула дверцу. — Это называется использование. Ты воспользовался мной. Моей квартирой. Моими чувствами.
— Неправда! — он вскочил с кровати. — Я люблю тебя, ты же знаешь!
— Нет, — покачала головой Марина. — Я не знаю. И теперь уже не узнаю.
Она достала из шкафа его рубашки — те, что сама когда-то гладила, — и кинула на кровать.
— Что? — Антон замер. — Ты шутишь?
— Я никогда не была так серьезна, — Марина продолжала методично вынимать его одежду. — У вас полчаса. Потом я вызываю полицию.
— За незаконное проникновение. Это моя квартира. Я здесь хозяйка. У тебя нет прописки, нет права собственности. А твои родственники — незваные гости.
— Марина, ты не можешь! — Антон схватил ее за плечи. — Подумай, куда им идти?
Раньше его прикосновения вызывали тепло. Сейчас она почувствовала только отвращение. Марина высвободилась и отступила.
— Не моя проблема, — ее голос звучал ровно. — Они твоя семья, как ты любишь повторять. Вот и заботься о них. Но не в моем доме.
Антон открыл рот, чтобы возразить, но в этот момент дверь распахнулась и в комнату без стука вошла Нина Петровна, сверкая глазами.
