— Дим, ты меня слышишь вообще? — Яна повернулась к мужу, который уже пятую минуту смотрел в телефон. — Твоя мама только что сказала, что продала квартиру!
Дима оторвался от экрана, моргнул:
— Что? Какую квартиру?
— Свою! Ольга Витальевна продала вашу двухкомнатную! — голос Яны дрогнул. — Она сидит сейчас на нашей кухне и требует, чтобы ты взял кредит на полтора миллиона. Полтора миллиона, Дима!
Ольга Витальевна сидела на стуле, выпрямив спину, и смотрела на сына с таким видом, будто обсуждали покупку нового чайника, а не полтора миллиона рублей.
— Димочка, ну что ты так смотришь? — она говорила спокойно, даже слишком спокойно. — Я же не прошу тебя отдать мне деньги просто так. Я куплю трехкомнатную в новом доме, буду там жить с отцом. Вам потом все достанется.
— Мам, подожди, — Дима провел рукой по лицу. — Ты продала квартиру? Когда? Почему ты мне ничего не сказала?
— А зачем тебе говорить заранее? — Ольга Витальевна пожала плечами. — Ты бы только нервничал. Я все уже решила. Покупатели въезжают через месяц. Я нашла отличную трехкомнатную за пять миллионов. За мою дают три с половиной. Осталось взять кредит, и все. — Она помолчала. — Возьми кредит, я квартиру побольше хочу, не хватает денег.
Яна облокотилась о дверной косяк. У нее кружилась голова. Месяц назад они с Димой пересчитывали свои накопления — четыреста тысяч. Еще год, максимум полтора, и они могли бы взять ипотеку на свою квартиру. Их собственную. А теперь…
— Мама, но у меня нет таких денег, — начал Дима.
— Так я же говорю — кредит возьми! — Ольга Витальевна достала из сумки папку с бумагами. — Я уже в банке была, все узнала. Тебе одобрят, ты же работаешь стабильно. Платеж выходит тридцать пять тысяч в месяц.
— Тридцать пять тысяч? — Яна почувствовала, как внутри все сжалось. — Ольга Витальевна, мы сейчас по тридцать за аренду платим! У нас самих на квартиру копим!
Свекровь повернулась к ней. Взгляд был холодный, изучающий.
— Яночка, я не к тебе обращаюсь. Я с сыном разговариваю.
— Я жена твоего сына! Это касается и меня!
— Когда я Диму рожала и одна поднимала, тебя рядом не было, — Ольга Витальевна говорила тихо, но каждое слово звучало как удар. — Я на трех работах пахала, чтобы он учился, одевался нормально. Отец его тогда…
— Мам, — перебил Дима, — давай не надо сейчас об этом.
— А что не надо? Правду говорить не надо? — в голосе свекрови появились слезливые нотки. — Я всю жизнь себе отказывала. Всю жизнь! А теперь хочу жить по-человечески, пока здоровье позволяет. Неужели это так много прошу?
Яна видела, как у Димы дрогнули губы. Она знала этот момент. Знала, что сейчас он начнет сдаваться.
— Дим, нам надо обсудить это вдвоем, — быстро сказала она. — Ольга Витальевна, давайте завтра поговорим? Нам нужно время подумать.
— Думать тут нечего! — свекровь встала, сжимая папку с документами. — Покупатели ждать не будут. Договор уже подписан. Через месяц мне освобождать квартиру. Мне что, на улицу идти?
— Мама, погоди, — Дима шагнул к ней. — Никто не говорит о улице. Просто дай нам день. Мы посчитаем, подумаем…
— Считать нечего! Я все уже посчитала! — Ольга Витальевна направилась к выходу, но у двери обернулась. — Я думала, сын меня поддержит. А ты… ты под каблуком у жены теперь?
Дверь хлопнула. Яна и Дима остались стоять посреди комнаты. Тишина давила на уши.
— Я не верю, — наконец выдохнула Яна. — Она продала квартиру, не спросив тебя. Просто продала!
— Это ее квартира, — тихо сказал Дима.
— И что теперь? Ты правда собираешься брать кредит?
Дима не ответил. Прошел в комнату, упал на диван. Яна пошла за ним.
— Дима, ну скажи что-нибудь!
— Не знаю, — он закрыл глаза. — Она моя мать. Она правда много для меня сделала.
— Я понимаю. Но полтора миллиона! Мы три года копим на первоначальный взнос! У нас наконец-то появилась возможность…
— А мне что, сказать матери — иди куда хочешь, мне на тебя плевать?
— Я не об этом! — Яна присела рядом. — Но почему она даже не посоветовалась с тобой? Почему сразу все решила?
— Не знаю, — повторил Дима. Он выглядел измученным. — Послушай, давай завтра поговорим? Мне надо все обдумать.
Яна легла спать в три часа ночи. Дима уже спал, но она видела, как он ворочался всю ночь. А она лежала и смотрела в потолок, прокручивая в голове разговор. Тридцать пять тысяч в месяц. Плюс тридцать за аренду. Плюс еда, проезд, коммуналка. Из зарплат ничего не останется. Никаких накоплений. Никакой своей квартиры. Никогда.
Утром за завтраком Дима молчал. Яна тоже молчала. Только когда он собирался на работу, она не выдержала:
— Ты поговоришь с ней? Объяснишь, что мы не можем?
— Попробую, — Дима натянул куртку. — Но ты же ее знаешь.
Да. Яна знала. Три года замужества научили ее многому. Ольга Витальевна умела добиваться своего. Всегда.
В обед Яна сидела в офисе туристического агентства и пыталась сосредоточиться на работе. Не получалось. Она механически отвечала клиентам, улыбалась, предлагала туры, а в голове крутилось одно: полтора миллиона. Кредит на десять лет. Тридцать пять тысяч каждый месяц.
— Ты чего такая? — Светлана, ее подруга, позвонила в три часа. — Голос как у мертвого человека.
Яна рассказала. Выложила все. Светлана слушала молча, только иногда охала.
— Погоди, погоди, — наконец сказала она. — Она продала квартиру, даже не спросив сына? И теперь требует кредит взять?
— Янка, это же… это манипуляция чистой воды!
— Я понимаю. Но Дима не понимает. Или не хочет понять.
— А его отец что говорит?
— Геннадий? — Яна задумалась. — Ольга Витальевна сказала, что он согласен. Но я не уверена. Он обычно со всем соглашается, лишь бы не спорить.
— Слушай, а может, тебе с ним поговорить? Отдельно?
— Не знаю… Дима может обидеться.
— Дима пусть обижается, — отрезала Светлана. — Тут о вашем будущем речь идет! О деньгах, которые вы три года откладывали! Ян, ты же понимаешь, что если он возьмет этот кредит, вы никогда не выберетесь из долгов?
Яна понимала. Слишком хорошо понимала.
Вечером Дима пришел поздно. Молчал, не смотрел в глаза.
— Ну что? — спросила Яна, когда не выдержала. — Ты говорил с ней?
— Она плакала, — Дима сел, устало откинулся на спинку стула. — Сказала, что отец с ней даже не разговаривает. Что она думала, я ее поддержу, а я…
— Погоди. То есть Геннадий против?
— Она говорит, что он молчит. Просто молчит и все. Ян, ты не видела ее глаза. Она реально напугана.
— Еще бы не напугаться! Она продала квартиру, не имея денег на новую!
— Не кричи, — Дима поднял руку. — Пожалуйста. У меня голова раскалывается.
Яна прикусила губу. Посчитала до десяти.
— Хорошо. Давай спокойно. Ты понимаешь, что если возьмешь кредит, нам придется забыть о своей квартире? Мы будем годами выплачивать чужой долг.
— Это не чужой долг. Это моя мать.
— Ян, я не могу бросить ее! — он встал, заходил по комнате. — Она одна меня вырастила! Когда мне было десять, отец… ну ты знаешь. Она работала не переставая. Я в институт поступил только благодаря ей!
— Я это знаю. Я понимаю. Но почему она не посоветовалась с тобой?
— Почему она продала квартиру, не имея денег на новую? — продолжала Яна. — Почему сразу решила, что ты должен брать кредит? Может, стоило сначала поговорить? Обсудить варианты?
— Какие варианты? — Дима остановился. — Она уже все подписала!
— Вот именно! Она поставила тебя перед фактом! Дим, неужели ты не видишь? Она специально так сделала, чтобы у тебя не было выбора!
— Хватит! — Дима повысил голос. — Хватит настраивать меня против матери! Ты с первого дня наших отношений пытаешься нас поссорить!
Яна почувствовала, как внутри все похолодело.
— Я? Я пытаюсь вас поссорить?
— Да! Вечно недовольна! То она слишком часто приезжает, то слишком много советует, то не так говорит! Теперь вот…
— Стоп. Стоп, Дима. — Яна встала. Руки дрожали, но голос был ровным. — Я никогда не запрещала тебе видеться с матерью. Никогда не говорила про нее плохо. Но сейчас речь о наших деньгах. О наших планах. О нашем будущем!
— О твоих планах! — выпалил Дима. — Это ты хочешь свою квартиру! Я нормально жил и в съемной!
Яна молчала. Смотрела на мужа и не узнавала его.
— Понятно, — тихо сказала она. — Значит, ты уже решил.
На следующий день Яна проснулась от сообщения в телефоне. Светлана написала: «Срочно позвони!»
Яна вышла на балкон, набрала номер.
— Слушай, я тут случайно узнала кое-что, — Светлана говорила быстро, взволнованно. — Помнишь, я говорила про новую клиентку? Елену Петровну? Так вот, она оказывается соседка твоей свекрови!
