— Можно, конечно, — Елена улыбнулась через силу. — Просто врач говорил о постельном режиме на две недели…
— Я сама знаю, что мне нужно, — отрезала свекровь. — Я медсестрой всю жизнь проработала, между прочим. А эти молодые врачи только и умеют, что в компьютер смотреть.
Вечером Елена попыталась поговорить с мужем:
— Миш, твоя мама встаёт и ходит по квартире. Это опасно на таком раннем этапе…
— Её не остановишь, — Михаил устало улыбнулся. — Она всегда такая была — упрямая. Наверное, потому и выжила, когда папа умер. Другая бы сломалась, а она — нет.
— Я понимаю, но ей правда нельзя…
— Лен, ну что я могу сделать? — он развёл руками. — Привязать её к кровати? Она взрослый человек.
— Тогда зачем мы затеяли весь этот переезд? Если она и так справляется?
— Ты на что намекаешь? Что мама притворяется? Что ей не нужна помощь?
— Знаешь что? — он повысил голос. — Если тебя так тяготит присутствие моей матери, может, правда стоит пожить отдельно.
Елена отшатнулась, как от удара:
— Вполне, — он отвернулся. — Я устал от твоих постоянных придирок.
— Нам надо поговорить, — Елена поймала мужа у двери, когда он собирался на работу.
— Лен, я опаздываю, — Михаил застегивал куртку. — Давай вечером, ладно?
— Нет, именно сейчас, — Елена решительно скрестила руки на груди. — Твоя мать вчера зашла в мой кабинет во время урока и начала пылесосить. Я работала! У меня был платный студент!
— Она просто наводила порядок, — поморщился Михаил. — Зачем драматизировать?
— Драматизировать? — Елена повысила голос. — Миша, это моя работа! Я потеряла клиента из-за этого! Она специально это сделала, я уверена. Она всё время так делает: звонит кому-то по громкой связи, когда у меня урок, включает телевизор на полную…
— Господи, да она просто скучает! Лен, имей совесть — женщина всю жизнь работала, а теперь привязана к постели.
— Ничего она не привязана! Она бодро скачет по всей квартире, стоит нам уйти!
— И слава богу, что восстанавливается! — Михаил яростно натягивал ботинки. — Тебе бы радоваться.
— Я радуюсь, но это не даёт ей права нарушать мои границы! — Елена чувствовала, что теряет самообладание. — Я не могу работать в таких условиях! Не могу спать по ночам — она включает свет и гремит посудой в три часа ночи! Не могу пользоваться собственной ванной, потому что там вечно её полотенца, мази, травы!
— Значит, потерпишь, — отрезал Михаил. — Моя мать больна, и она будет жить здесь столько, сколько нужно. А если тебе не нравится, никто не держит!
Он выскочил за дверь, громко хлопнув ею. Елена осталась стоять, чувствуя, как по щекам текут слёзы.
Нина Степановна появилась в коридоре, опираясь на трость:
— И что за шум с утра пораньше? Кричите тут, спать не даёте…
— Простите, Нина Степановна, — сквозь зубы процедила Елена. — Больше не повторится.
— То-то же, — свекровь поджала губы. — А вообще, Леночка, негоже так с мужем разговаривать. Чай, не мальчик на побегушках, а кормилец. У нас в семье женщина всегда мужчину уважала — вот и прожили с его отцом тридцать лет душа в душу.
— Спасибо за совет, — Елена развернулась и ушла в спальню. Там она рухнула на кровать и дала волю слезам.
Звонок телефона вырвал её из забытья. Подруга Ирина.
— Привет, — хрипло ответила Елена.
— Ты что, плакала? — встревоженно спросила подруга. — Что случилось?
Елена выплеснула всё, что накопилось за эти две недели: и про свекровь, и про ссоры с мужем, и про невозможность нормально работать.
— Так, — решительно сказала Ирина, выслушав её. — Собирай вещи и приезжай. Поживёшь у меня, пока не разберётесь.
— Никаких «но»! Тебе нужна передышка, Лен. Иначе ты там с ума сойдёшь.
Квартира Ирины была маленькой, но уютной. Диван в гостиной, на котором теперь спала Елена, уже на второй день казался роднее собственной кровати.
— Спасибо, — Елена сжала руку подруги, когда они сидели вечером с чаем. — Ты меня спасла.
— Не драматизируй, — Ирина махнула рукой. — Но вообще, как долго ты планируешь тут жить? Что сказал муж?
— Я ему не сказала. Написала сообщение, что поживу пока у тебя. Он не ответил.
— Совсем? — удивилась Ирина.
— Совсем, — Елена поникла. — Я звонила — не берёт трубку.
— Ну и пусть катится, — возмутилась Ирина. — Такое отношение к жене! Тебе юристом заняться надо, а не мужем.
— Который разводы оформляет, — пожала плечами Ирина. — Нельзя же так — выставил жену из дома ради мамы.
— Он не выставлял, — вздохнула Елена. — Я сама ушла. И вообще, он прав — это его мать, он должен о ней заботиться. Я бы тоже своих родителей не бросила.
— Да, но не ценой отношений с мужем! — Ирина всплеснула руками. — В браке должен быть баланс. А тут что? Ты на втором плане, свекровь на первом. Как так можно?
Елена не нашла, что ответить. Ирина имела репутацию человека с острым языком, но всегда говорила правду.
Через пару дней Михаил всё-таки позвонил.
— Привет, — его голос звучал устало. — Как ты?
— Нормально, — осторожно ответила Елена. — А ты? Как мама?
— Мы в порядке, — пауза. — Когда вернёшься?
— Не знаю. А ты… ты хочешь, чтобы я вернулась?
— Конечно хочу, — в его голосе послышалось раздражение. — Глупый вопрос.
— Не такой уж и глупый, — Елена почувствовала, как внутри поднимается обида. — Ты же сам сказал, что никто меня не держит.
— Это была ссора, Лен, — вздохнул Михаил. — Я погорячился.
— Хорошо, — Елена собралась с духом. — Тогда давай обсудим, как мы будем жить дальше. Мне нужен график пользования квартирой для работы. Нужны чёткие границы…
— Опять ты за своё! — перебил её Михаил. — Какие границы? Мама больна, ей нужен уход! Нельзя загнать больного человека в рамки твоего расписания!
— Нет, это ты послушай, — его голос звучал жёстко. — Если ты не можешь принять мою маму такой, какая она есть, со всеми её привычками и особенностями, то… то я не знаю, что нам делать дальше.
Елена почувствовала, как к горлу подступает ком:
— Ты меня ставишь перед выбором? Либо я принимаю все условия твоей мамы, либо… что?
