Алена глубоко вдохнула. Она чувствовала, как внутри нарастает что-то тяжелое, готовое вырваться.
— Григорий Павлович, — начала она, стараясь говорить спокойно, — мы живем так, как можем. И я устала слушать, что мы все делаем не так.
Он повернулся к ней, прищурившись.
— А что, разве не правда? Вы с Максимом даже огород не держите. Какие из вас хозяева?
Это стало последней каплей. Алена встала, ее голос дрожал от гнева.
— Григорий Павлович, мы поняли, что в ваши времена все было лучше, но раз уж мы живем теперь в наших, то ведите себя нормально! Мне надоели ваши истории о том, как мы неправильно живем. Хватит!
В гостиную вошла Нина Ивановна, вытирая руки полотенцем. Максим стоял за ней, его лицо побледнело.
— Алена, ты чего кричишь? — спросила свекровь, нахмурившись. — Если тебе не нравится, зачем вы вообще приезжаете?
— Вот именно! — подхватил Григорий Павлович. — Приезжаете, а потом жалуетесь.
Алена посмотрела на Максима, ожидая поддержки, но он молчал. Она почувствовала, как что-то внутри оборвалось.
— Я и правда больше не приеду, — сказала она тихо, но твердо. — И ты, Максим, решай, с кем ты. Со мной или с ним.
И Алена вышла из комнаты, хлопнув дверью.
Вечер прошел в тяжелом молчании. Алена сидела на крыльце, глядя на темнеющее небо. Максим вышел к ней через полчаса, сел рядом, но не смотрел в глаза.
— Ты правда перегнула, — сказал он наконец. — Папа не хотел тебя обидеть.
— Не хотел? — Алена повернулась к нему. — Он каждый раз меня унижает, а ты молчишь. Я устала, Максим. Я не хочу больше сюда ездить.
Максим долго молчал, глядя на свои руки.
— Я поговорю с ним, — сказал он наконец. — Но ты тоже… попробуй не принимать так близко. Он не изменится.
— А я не хочу, чтобы он менялся, — ответила Алена. — Я просто хочу, чтобы меня уважали. И чтобы ты меня поддерживал.
Максим кивнул, но в его глазах была неуверенность. Они вернулись в дом, где Нина Ивановна уже убирала со стола, а Григорий Павлович смотрел телевизор, будто ничего не произошло.
На следующий день они уехали раньше, чем планировали. В машине царила тишина. Алена знала, что этот конфликт не последний, но что-то внутри нее изменилось. Она поняла, что больше не будет молчать.
Прошло несколько недель. Алена и Максим больше не говорили о поездке к родителям. Она заметила, что он стал чаще звонить матери, но о Григории Павловиче не упоминал. Однажды вечером, когда они сидели в своей маленькой квартире, Максим сказал:
— Я поговорил с папой. Сказал, что если он не перестанет, мы не приедем больше.
Алена посмотрела на него, удивленная.
— Сказал, что подумает, — Максим пожал плечами. — Но я серьезно. Я не хочу, чтобы ты чувствовала себя так, как тогда.
Алена кивнула, чувствуя, как напряжение в груди немного отпускает. Она не знала, изменится ли что-то, но впервые за долгое время почувствовала, что они с Максимом на одной стороне.
