– Мам, ты серьёзно? – Света замерла, держа телефон у уха. Голос дрожал от неожиданности, но внутри уже нарастало знакомое раздражение. – Мы с Димой только въехали, ремонт ещё не закончили. Как я её пропишу?
Мать на том конце линии шумно вздохнула, будто Света только что отказалась помочь утопающему.
– Светочка, ну как ты не понимаешь? – начала она, и по тону было ясно, что сейчас последует длинная лекция. – Ира с Соней со мной в однушке как в клетке сидят. Ты же знаешь, какие тут условия! А у тебя дом – огромный, просторный! Неужели тебе жалко сестре помочь?
Света прикрыла глаза и медленно выдохнула, сжимая телефон так, что пальцы побелели. Она стояла на веранде своего нового дома – деревянного, с большими окнами, за которыми открывался вид на сосновый бор и узкую речку, поблескивающую в лучах утреннего солнца. Ради этого дома они с Димой пять лет копили, отказывали себе в отпуске, брали подработки. И вот теперь, едва распаковав коробки, она должна делить это место с сестрой?
– Мам, я понимаю, что Ире тяжело, – осторожно начала Света, стараясь говорить спокойно. – Но прописка – это же не просто бумажка. Это… ответственность. У нас свои планы, свои дела.
– Планы! – фыркнула мать. – Какие у вас планы? Жить вдвоём во дворце и пылинки сдувать с мебели? А сестра твоя, между прочим, в долгах тонет. Соня в садик ходит в обносках!
Света почувствовала укол вины. Ира, её младшая сестра, действительно жила не сладко. Развод с мужем три года назад оставил её с маленькой Соней и кучей кредитов. Но Света не раз предлагала помощь – деньгами, продуктами, даже оплачивала садик для Сони полгода. А теперь… прописка? Это уже другой разговор.
– Я поговорю с Димой, – выдавила Света, понимая, что спорить с матерью сейчас бесполезно. – Но ничего не обещаю.
– Вот и умница, – смягчилась мать. – Ты же старшая, Света. Должна заботиться о младшей. Ира ведь не чужая тебе.
Повесив трубку, Света опустилась на плетёный стул на веранде. Ветер принёс запах хвои, где-то вдалеке каркнула ворона. Дом был их с Димой мечтой – не просто стены, а место, где они могли бы дышать свободно, строить планы на будущее, может, даже решиться на ребёнка. А теперь этот звонок, как холодный душ, напомнил ей, что их мечта может стать чьей-то ещё собственностью.
Света сидела за кухонным столом, когда Дима вернулся с работы. Его шаги гулко отдавались в просторной прихожей – ещё непривычно пустой, без ковров и вешалок, которые они планировали купить на следующей неделе. Он вошёл, стягивая куртку, и улыбнулся той самой улыбкой, от которой у Светы всегда теплело на душе.
– Ну что, хозяйка? – он поцеловал её в макушку, ставя на стол пакет с продуктами. – Уже придумала, где повесим ту картину с подсолнухами?
Света выдавила улыбку, но её мысли были далеко.
– Дим, надо поговорить, – она постучала пальцами по столу, не зная, как начать. – Мама звонила. Про Иру.
Улыбка Димы чуть померкла. Он знал этот тон – серьёзный, с лёгкой тревогой. Сел напротив, глядя ей в глаза.
– Что опять? – спросил он, и в голосе послышалась настороженность.
– Она хочет, чтобы мы прописали Иру с Соней у нас, – выпалила Света, словно сбрасывая с плеч тяжёлый груз. – Говорит, у них там совсем беда, тесно, денег нет. И что я, как старшая сестра, должна помочь.
Дима нахмурился, откинувшись на спинку стула. Его пальцы машинально теребили край скатерти.
– Прописать? – переспросил он. – То есть, официально? В нашем доме?
– Ну да, – Света кивнула, чувствуя, как внутри всё сжимается. – Я пыталась объяснить, что это не так просто, но мама… ты же её знаешь.
Дима хмыкнул. Он знал Светину мать – Валентину Петровну – слишком хорошо. Женщина с характером танка, которая всегда считала, что её дочери должны жить по её сценарию.
– И что ты думаешь? – спросил он, глядя на Свету внимательно.
– Я не знаю, – честно призналась она. – Ира – моя сестра, и Соня… она же ребёнок, мне её жалко. Но прописка – это же не просто адрес в паспорте. Это как… как пустить их в нашу жизнь. А если они захотят остаться?
Дима молчал, обдумывая. Он всегда так делал – не торопился с ответами, взвешивал. Это Свету иногда бесило, но чаще успокаивало.
– А Ира что говорит? – наконец спросил он. – Она сама просила?
– Пока нет, – Света пожала плечами. – Мама звонила. Но я уверена, Ира в курсе. Она всегда сначала маму подсылает, а потом уже сама появляется.
Дима кивнул, словно подтверждая её слова.
– Надо с ней поговорить, – сказал он. – Прямо. Без мамы. Узнать, что у неё на уме.
На следующий день Ира сама позвонила. Света как раз протирала пыль с новеньких полок в гостиной, когда телефон завибрировал. На экране высветилось «Ира». Сердце ёкнуло.
– Привет, сестрёнка, – голос Иры был как всегда – лёгкий, чуть насмешливый, будто она заранее знала, что Света не сможет отказать. – Маман звонила тебе вчера, да?
– Привет, – Света отложила тряпку, стараясь звучать нейтрально. – Да, звонила. Про тебя говорила.
– Ну, ты же знаешь маму, – Ира хихикнула. – Она у нас за справедливость. Слушай, я тут подумала… Может, правда, мне с Соней к вам перебраться? Ну, временно, конечно.
Света почувствовала, как кровь стучит в висках. Временно. Это слово она слышала от Иры не раз. «Временно» занять денег. «Временно» пожить у них в квартире, когда Ира только развелась. «Временно» оставить Соню на выходные. И каждый раз «временно» растягивалось на месяцы.
