— Марина, что с тобой в последнее время? Какие-то странные идеи в голову лезут. Это всё интернет, наверное. Меньше читай всякую ерунду.
Она не ответила. Просто встала, отряхнула руки и пошла в дом. Грядки остались недополотыми.
— Эй, ты куда? — окликнул муж.
Сергей растерянно смотрел ей вслед. Такого от жены он точно не ожидал.
В доме Марина легла на диван и закрыла глаза. Впервые за много лет она сказала «нет». Не объяснялась, не оправдывалась, не извинялась. Просто сказала «нет» и ушла.
Сергей готовить не стал. Вместо этого он пришёл в дом и начал возмущаться:
— Что это за выходки? Я целый день работаю, а ты отдыхаешь? Это несправедливо!
— Несправедливо, — согласилась Марина. — Только я работала с утра, а ты полчаса забор красил и час в магазине просидел.
— Я не просидел, а пиво покупал!
— Полчаса пиво покупал?
— Встретил Васю, поговорили.
— Ага. Отдыхал, значит.
— Это не отдых, а общение!
— А моя полка грядок — это не работа?
Сергей запнулся. Логика была против него.
— Ладно, не будем ссориться. Давай что-нибудь быстро приготовим вместе.
Марина удивилась. Слово «вместе» давно не звучало в их доме.
Они сделали простой салат и пожарили сосиски. Ели молча, но в этом молчании не было привычного напряжения.
— Марин, а что тебя в последнее время беспокоит? — спросил Сергей, когда они убирали посуду.
Вопрос был неожиданным. Когда он последний раз интересовался её чувствами?
— Мне кажется, мы стали чужими, — сказала она честно.
— Почему чужими? Мы же семья.
— Семья — это не только штамп в паспорте. Это близость, понимание, интерес друг к другу.
— У нас всё это есть.
— Правда? Скажи, о чём я мечтаю?
— Ну… о внуках, наверное.
— Я мечтаю писать. Хочу попробовать издать книгу стихов. Хочу путешествовать. Хочу изучать языки. Хочу жить, а не просто существовать.
— И что, эти мечты важнее семьи?
— А почему они должны быть против семьи? Разве нельзя одновременно быть женой и личностью?
— Можно, конечно… Просто мне казалось, тебе хватает того, что есть.
— Не хватает, Серёжа. Я задыхаюсь в этом быту. Чувствую себя бытовым прибором, который готовит, стирает и убирает.
— Как хозяйку. А как женщину?
Он снова растерялся. Марина поняла, что разговор может зайти далеко, но остановиться уже не могла.
— Когда ты последний раз говорил, что любишь меня?
— Ну… не помню точно, но говорю.
— А когда последний раз обнимал просто так, без повода?
— Марина, мы взрослые люди…
— Вот именно! Мы решили, что взрослые люди не имеют права на нежность и романтику. Что любовь — это только для молодых. А зачем тогда жить?
Сергей сидел молча, переваривая услышанное. Марина тоже молчала. Она сказала всё, что накопилось за годы.
— И что ты предлагаешь? — спросил он наконец.
— Давай попробуем стать ближе. Интересоваться друг другом. Поддерживать мечты и планы. Жить вместе, а не рядом.
— А если не получится?
— Тогда подумаем, что делать дальше.
Они договорились попробовать. Сергей пообещал больше внимания уделять её интересам, а Марина — не замыкаться в себе и говорить о своих потребностях прямо.
Первые недели были странными. Сергей старался, но получалось неловко. Он дарил цветы невпопад, делал неуместные комплименты, пытался интересоваться её стихами, хотя в поэзии не разбирался совсем.
— Хорошие стихи, — говорил он, прочитав очередное четверостишие.
— Что именно хорошего?
— Ну… красиво написано.
— Серёж, ты можешь сказать честно, что не понимаешь?
— Честно? Не понимаю. Но вижу, что тебе важно, поэтому стараюсь.
Это было что-то новое. Раньше он бы просто отмахнулся или сказал «ерунда». А теперь пытался понять, хоть и неумело.
Марина записалась в литературную студию. Сергей ворчал из-за трат, но не запрещал. На занятиях она встретила интересных людей, обсуждала книги, читала свои произведения вслух.
— Как дела в твоей студии? — спрашивал муж.
— Хорошо. Сегодня мы разбирали метафоры в современной поэзии.
— Ага. Интересно, наверное.
Было видно, что ему совсем не интересно, но он старался поддержать разговор. Марина ценила эти попытки.
Но чем больше она развивалась, тем яснее понимала: они с Сергеем стали совсем разными людьми. У неё появились новые интересы, друзья, планы. А он оставался прежним: работа, телевизор, дача, рыбалка. Его мир был узким и понятным.
