Сложности начались уже на моменте работы с духовкой. Кирилл ни разу в жизни ее не включал. Кнопки и вертушки напоминали приборную панель самолета. Казалось, что устройство реально взлетит, если перепутать последовательность нажатий.
Победив бытовую технику, Кирилл продолжил изучать тайны блокнотов и недра кухонных шкафов. Вскоре он обнаружил мини-бар, о котором даже не подозревал: коньяк, ром, ликеры — всё это использовалось для готовки и было тщательно скрыто от посторонних глаз.
Прошло четыре часа с начала эксперимента, когда в дверь позвонили.
— Муха-бляха, Кириллыч! Смотрю, совсем плох? — с таким вопросом ступил на порог встревоженный брат Кирилла Артём, который пришел его проведать. — Тебе же завтра на работу, а ты на ногах еле стоишь…
— Я аром… амор… амортизировал сироп, ик… — сражался с собственным языком Кирилл и, кажется, проигрывал эту битву.
Тёма уважительно отодвинул брата в сторону и прошел на кухню. Там он обнаружил наполовину опустошенный кондитерский бар, пачку муки, развеянную по всей кухне, какао-порошок, разрыхлитель, косточки от ягод, разбросанные по полу, и какой-то странный полуразвалившийся кусок грязи, в который была воткнута вилка. Этот арт-объект его брат величаво обозначил тортом. Им он, видимо, и закусывал коньяк.
— Я, ик… делал торт, ик… «Пьяная вишня», — объяснил Кирилл.
— Единственная пьяная вишня здесь ― это ты, братиш, — помотал головой огорченный Тёма. — Иди приляг, я всё уберу, а завтра обсудим.
— Не могу-у! Мне надо испечь торт! Сро-о-ки, — вяло сопротивлялся Кирилл.
— Испечем, но завтра, хорошо? Я помогу, обещаю.
— Хорошо, Лиз… То есть Тём… Прости… — Кирилл махнул рукой и, изображая навигатор, сам себе на ходу отдавал указания: — через пять метров поверните направо, в спальню, затем налево, в кровать, лягте на правый бок, а затем развернитесь.
Артём выкинул подгоревший и размазанный по столу «торт», отмыл духовку и пол, как смог, а остатки алкоголя спрятал.
Утром протрезвевший Кирилл извинился по телефону перед братом, рассказал ему о своем провалившемся плане и пообещал прекратить кулинарные опыты.
— Давай попробуем вместе, я Женьку приведу, втроем сделаем. Думаю, что это тебе пойдет на пользу. А не получится, так съедим сами. Только алкоголь я буду контролировать, — предложил Тёма, и Кирилл нехотя согласился. В конце концов, ему нужно было чем-то занимать себя вечерами, а то интернет и видеоигры имели слишком слабый эффект.
Захватив на работу ноутбук жены, он все свои перекуры и обед посвятил изучению ее записей. Нашел папку с видеоуроками, откопал ее кулинарный дневник, параллельно то и дело натыкался на общие фотографии с отпусков, от которых сердце сжималось до хруста.
Этим же вечером Кирилл, Тёма и его жена собрались на кухне, чтобы приготовить торт по рецептуре Лизы. У них для этого было всё ― даже фотография того, что должно получиться в итоге.
Начался процесс. Кирилл то и дело порывался добавить что-нибудь в обход рецепта или увеличить граммовку, объясняя свои порывы тем, что «начинки много не бывает».
— Мы не макароны по-флотски готовим. У тебя же написано: строго следовать рецепту, — каждый раз тормозила его Женя.
— А еще важно не разбрасывать ингредиенты по кухне, — добавил Тёма.
— Ты бы так же размышлял, когда носки по квартире разбрасываешь, — уколола в ответ Женя.
Впервые за последнее время кухню наполнил смех. Кириллу было приятно, что родные люди рядом и поддерживают его, но было невыносимо тяжело наблюдать за тем, как они нежно и любя подкалывают друг друга у него на глазах.
В конце концов торт получился практически как на картинке. Восемьдесят процентов сходства.
— Главное, что съедобно, — сказал Артём, отрезая себе и жене по второму кусочку. Уставшие и довольные, они молча пили чай. — Тебе не нравится? — спросил Тёма у хмурого брата, который даже не притронулся к угощению.
