Алина молча достала телефон и включила запись. На экране Галина Петровна орала:
— Да я хоть каждое утро буду её обливать! Пусть знает, кто в доме хозяин!
— Нет, – Алина положила перед ним ещё одну бумагу. – Это заключение экспертизы. Запись настоящая.
Она повернулась к выходу, но он вдруг схватил её за руку.
— Подожди… Я поговорю с мамой…
— Говори, – Алина высвободила руку. – Но завтра в десять утра меня здесь не будет.
Вечером раздался звонок от участкового.
— Ваши соседи подтвердили показания. Особенно… – он замялся, – особенно пенсионерка с первого этажа.
Алина улыбнулась. Баба Таня ненавидела Галину Петровну ещё со времён потопа, который та устроила пять лет назад.
— Значит, дело заведут?
В это время в своей квартире Галина Петровна кричала на сына:
— Что значит «извинись»?! Да я её в тюрьму посажу за клевету!
Но в голосе её уже слышались нотки страха.
Утро началось с телефонного звонка. Алина, ещё не до конца проснувшись, потянулась за телефоном, ожидая увидеть номер участкового или Димы. Но на экране светилось незнакомое число.
— Алло? — голос её был хриплым от недосыпа.
— Алина Сергеевна? — на другом конце провода прозвучал низкий мужской голос. — Это Иван Степанович. Нам нужно поговорить.
Она сразу полностью проснулась. Свекор звонил ей впервые за все пять лет брака с Димой.
— О чём? — осторожно спросила она.
— Я… я хочу помочь. Можете подойти в парк у фонтана через час?
Алина задумалась. Это могла быть ловушка, организованная свекровью. Но что-то в голосе Ивана Степановича звучало искренне.
— Хорошо, — наконец ответила она. — Буду.
Парк в это утро был почти пуст. Иван Степанович сидел на скамейке, сгорбившись, его руки нервно перебирали шапку, лежащую на коленях. Увидев Алину, он встал.
— Спасибо, что пришли, — пробормотал он.
— В чём дело? — Алина осталась стоять, сохраняя дистанцию.
— Я… я не знал, — он начал, потом замолчал и глубоко вздохнул. — Я не знал, что Галка дошла до такого. Ведро воды… Это уже слишком.
Алина скрестила руки на груди.
— А что было «не слишком»? Когда она выкидывала мои вещи? Или когда называла меня дармоедкой? Вы же всё это видели!
Старик опустил голову.
— Видел. Но… — он сделал паузу, — но я боялся. Боялся её. Боялся остаться один. Мне уже семьдесят, Алина Сергеевна…
Он вдруг достал из кармана потрёпанную тетрадь и протянул ей.
— Возьмите. Это всё, что я записывал последние два года. Как она вас унижала. Как грозилась выгнать. Как говорила, что заставит Диму с вами развестись.
Алина с изумлением взяла тетрадь. На пожелтевших страницах аккуратным почерком были записаны даты, время и… дословные цитаты Галины Петровны.
— Почему вы… — она не могла подобрать слов.
— Я учитель истории, — слабо улыбнулся Иван Степанович. — Привык документировать факты. Думал, когда-нибудь пригодится… Вот и пригодилось.
Он посмотрел ей прямо в глаза.
— Я готов свидетельствовать. В полиции. В суде. Где угодно.
Алина почувствовала, как комок подступил к горлу. Этот тихий, забитый мужчина оказался сильнее, чем она думала.
— Спасибо, — прошептала она. — Это… это очень важно.
— Не благодарите, — он махнул рукой. — Я просто наконец-то сделал то, что должен был сделать давно.
Когда Алина вернулась домой к Ларисе, её телефон взорвался сообщениями. Дима звонил уже семь раз подряд. Она перевела телефон в беззвучный режим и открыла тетрадь.
На последней странице, датированной вчерашним числом, было написано: «Сегодня Галка сказала Диме, что если он не разведётся, она напишет заявление, что Алина её бьёт. Говорила, что уже договорилась с участковым».
Алина медленно закрыла тетрадь. Война только начиналась.
Алина сидела на кухне у Ларисы, перечитывая тетрадь Ивана Степановича в третий раз. Каждая страница открывала новые ужасающие подробности. Записи свекра не ограничивались только её унижениями — там были и угрозы в адрес самого Димы, и манипуляции, и даже обсуждение того, как «устроить» Алину в психушку.
Лера, просматривающая записи через её плечо, свистнула:
— Да твоя свекровь — настоящий психологический маньяк. Это же готовое дело о психическом насилии в семье!
— Но что мне теперь со всем этим делать? — Алина провела рукой по лицу.
— Идти к участковому. Сегодня же.
В этот момент зазвонил телефон. Незнакомый номер.
— Алина Сергеевна? — женский голос звучал взволнованно. — Это Марьяна, ваша соседка сверху. Вы… вы не могли бы подойти? Мне нужно вам кое-что показать.
