«Привет! Мы просто мимо проезжали, решили заскочить», — объяснил Алексей, проходя в квартиру.
Виктория внимательно оглядела прихожую, затем гостиную, где сидел отец, и её взгляд остановился на разбросанных газетах, упавшей подушке — следах недавнего падения.
«Что здесь произошло?» — требовательно спросила она. — «Папа, ты упал?»
«Просто споткнулся», — буркнул Михаил. — «Ничего страшного».
«Ничего страшного?» — Виктория повернулась к Нине. — «А если бы он ударился головой? Или сломал бедро? В его состоянии любое падение может быть фатальным».
«Вика, он просто запнулся о край ковра», — спокойно ответила Нина. — «Я была рядом, в кухне, сразу пришла на помощь. Тебе не о чем беспокоиться».
«Не о чем беспокоиться?» — Алексей присоединился к сестре. — «Нина Сергеевна, вы хоть понимаете, как опасны падения при Паркинсоне? Почему вы оставили отца одного?»
«Я готовила ужин, Алёша», — в голосе Нины зазвучало раздражение. — «И твой отец не беспомощный инвалид. Он вполне может находиться в комнате один».
«Видимо, не может», — отрезал Алексей. — «Вика права. Вы не справляетесь. Может, пора подумать о сиделке? Или о переезде папы ко мне?»
«Или ко мне!» — подхватила Виктория. — «У меня тоже есть свободная комната. И я работаю из дома три дня в неделю. Могу присматривать за папой».
«Хватит», — тихо, но твёрдо произнёс Михаил. — «Хватит говорить обо мне так, словно меня здесь нет. Я упал. С кем не бывает? Это не повод для паники».
«Папа, мы просто беспокоимся», — мягко сказала Виктория, присаживаясь рядом с ним. — «Мы не хотим, чтобы с тобой что-то случилось».
«Со мной уже случилось», — горько усмехнулся Михаил. — «Я болен неизлечимой болезнью. И единственное, что помогает мне справляться — это знание, что я всё ещё могу жить нормальной жизнью. Здесь, в своём доме. С женой, которую люблю».
Рабочий день Нины подходил к концу, когда зазвонил её мобильный. Номер Алексея высветился на экране, и сердце тревожно сжалось — в последние недели звонки пасынка не сулили ничего хорошего.
«Алло? Алёша, что случилось?»
«Нина Сергеевна», — по официальному обращению она поняла, что разговор будет неприятным. — «Я сейчас в вашей квартире. У папы был приступ. Скорая уехала пять минут назад».
«Что?!» — Нина почувствовала, как холодеет всё внутри. — «Какой приступ? Миша в больнице? Почему ты мне сразу не позвонил?»
«Потому что был занят, вызывал скорую и успокаивал отца», — в голосе Алексея звучал плохо скрываемый упрёк. — «А где были вы? Почему он оказался один дома в таком состоянии?»
«Я на работе, Алёша», — Нина лихорадочно собирала вещи, зажав телефон между ухом и плечом. — «У меня смена до пяти. Миша знал, он был в порядке утром… Что произошло? Куда его увезли?»
«В 67-ю больницу. У него случился сильный тремор, он не мог остановить дрожь в руках. Хорошо, что я заехал проведать его!» — в голосе Алексея явственно слышалось обвинение. — «Если бы меня не было рядом…»
«Я еду в больницу», — оборвала его Нина. — «Буду там через полчаса. Пожалуйста, позвони, если что-то изменится».
Она сбросила звонок, не дожидаясь ответа. Руки дрожали, когда она запирала библиотеку. Чувство вины накрыло её с головой — она должна была быть рядом с Мишей. Должна была предвидеть, что ему может стать хуже.
В больнице Михаила уже перевели в палату. Он лежал бледный, измождённый, с капельницей в руке. У его кровати сидели Алексей и Виктория.
«Миша!» — Нина бросилась к мужу. — «Как ты? Что доктора говорят?»
«Нина», — слабо улыбнулся Михаил. — «Прости, что напугал. Ничего страшного, просто перенервничал из-за этого дурацкого звонка из налоговой…»
«Ничего страшного?» — резко вмешалась Виктория. — «Папа, у тебя был сильнейший приступ. Врач сказал, что это может повториться в любой момент. Тебе нужен постоянный уход!»
«Я обеспечу ему уход», — твёрдо сказала Нина, взяв мужа за руку.
«Как? Работая полный день?» — скептически осведомился Алексей. — «Нина Сергеевна, давайте посмотрим правде в глаза. Вы не можете одновременно работать и ухаживать за тяжелобольным человеком».
«Я возьму отпуск», — Нина старалась говорить спокойно. — «Потом оформлю неполную занятость или даже уволюсь, если потребуется».
«И на что вы будете жить?» — поднял брови Алексей. — «Одной папиной пенсии вам не хватит. А лекарства становятся всё дороже».
«Мы справимся, Алёша», — вздохнула Нина. — «Не нужно создавать проблемы там, где их нет».
«Проблемы уже есть», — Виктория подалась вперёд. — «И они будут только усугубляться. Папа, мы с Алёшей поговорили и решили, что тебе лучше переехать к одному из нас. Хотя бы временно, пока не станет легче».
«А как же Нина?» — тихо спросил Михаил.
«Нина Сергеевна может навещать тебя, когда захочет», — великодушно предложил Алексей. — «Никто не говорит о разводе или разлуке. Просто о более… практичном подходе к твоему лечению».
«Докатились», — ворчал Михаил, когда Нина помогала ему подняться по лестнице в их квартиру. — «Собственные дети решают, как мне жить и с кем».
После трёх дней в больнице его выписали с рекомендацией постоянного наблюдения. Алексей и Виктория настаивали на переезде отца, но Михаил категорически отказался.
«Они просто беспокоятся, Миша», — примирительно сказала Нина, отпирая дверь. — «Видят, как тебе тяжело, и хотят помочь».
«Хотят помочь — пусть помогают тебе», — Михаил тяжело опустился в любимое кресло. — «Ты тянешь всё на себе — работу, дом, меня… Лучше бы по хозяйству помогли или за продуктами сходили. А то только критиковать горазды».
Нина присела рядом, взяв его за руку. Пальцы Михаила заметно дрожали, но хватка всё ещё была крепкой.
«Я взяла отпуск на две недели», — сказала она. — «Буду рядом круглосуточно. А потом… потом придумаем что-нибудь».
«Придумаем?» — Михаил печально усмехнулся. — «Неужели ты не видишь, к чему всё идёт, Нина? Я становлюсь обузой. Для всех — для тебя, для детей. Скоро превращусь в бесполезный мешок с костями, который даже в туалет самостоятельно сходить не сможет».
«Мишенька, не говори так», — Нина сжала его руку. — «Ты никогда не будешь обузой. Никогда. Мы справимся. Вот увидишь».
В этот момент в дверь позвонили. На пороге стояла Виктория с большой сумкой в руках.
«Привет! Как папа?» — спросила она, проходя в квартиру. — «Я принесла продукты, лекарства и вот…» — она достала из сумки какой-то прибор, похожий на электронные часы. — «Это тревожная кнопка. Если папе станет плохо, он нажимает, и сигнал поступает мне и Алёше на телефоны».
«Спасибо, Вика, но это излишне», — Нина старалась говорить мягко. — «Я буду рядом. К тому же, у нас есть обычные телефоны».
«А если вы отойдёте в магазин? Или в аптеку?» — настаивала Виктория. — «Папа, давай я помогу прикрепить его к запястью».
