Утром она позвонила Светлане — единственной подруге, с которой сохранила отношения за эти годы. Светка работала в социальном центре и много раз предлагала помощь, но Ира всегда отказывалась. Ей было стыдно признать, что её брак превратился в ад.
— Света, помоги мне, — собственный голос показался ей чужим. — Я больше не могу так жить.
Подруга отреагировала мгновенно, будто только и ждала этого звонка:
— Наконец-то! Приезжай прямо сейчас, поговорим.
В социальном центре было тихо и пусто — рабочий день только начинался. Светлана, энергичная женщина с коротко стриженными седеющими волосами, провела Иру в свой кабинет.
И Ира рассказала — всё, что копилось годами. О том, как постепенно её муж превращался в чудовище. О страхе, с которым она возвращалась домой. О детях, которые научились ходить на цыпочках и говорить шёпотом. О вчерашнем ударе.
— Знаешь, — Светлана внимательно смотрела на подругу, — у нас есть кризисное отделение. Временное жильё для женщин с детьми, которые оказались в сложной ситуации. Это не гостиница, конечно, условия спартанские, но крыша над головой и безопасность гарантированы.
— Я… я не могу так сразу, — Ира растерянно теребила ремешок сумки. — Надо подготовиться, собрать вещи…
— Ира, — Светлана накрыла её руку своей, — ты же знаешь, как это бывает. Сегодня он ударил сына первый раз, завтра это может повториться. И будет только хуже. Уходи, пока не случилось непоправимое.
В глубине души Ира понимала, что подруга права. Она вспомнила глаза Максимки, его дрожащий голос: «Я больше не буду помогать…»
— Хорошо, — решение далось неожиданно легко. — Что мне нужно сделать?
Следующие несколько часов прошли как в тумане. Светлана помогла собрать необходимые документы, объяснила, как добраться до кризисного центра. Ира позвонила в школу, предупредила, что дети сегодня не придут — семейные обстоятельства.
Домой она вернулась к обеду. Костя, как обычно, отсутствовал — наверняка опять в гараже у собутыльников. Быстро собрала самое необходимое — одежду, школьные принадлежности, документы. Руки дрожали, когда она складывала вещи в большую спортивную сумку.
Детей забрала прямо из школы. Аня, кажется, всё поняла без слов — только крепче сжала руку матери. А Максимка спросил:
— Нет, милый. Мы просто едем в новый дом. Где не будет… — она запнулась, — где нам будет лучше.
Кризисный центр располагался на окраине города, в перестроенном общежитии. Небольшая комната на втором этаже, две кровати, шкаф, стол — действительно спартански, но чисто и аккуратно. В коридоре общая кухня, душевые и туалет.
— Располагайтесь, — сказала дежурная, немолодая женщина с усталым добрым лицом. — Правила простые: не шуметь после десяти, поддерживать чистоту, не приводить посторонних. Если что-то понадобится — я на первом этаже.
Вечером, уложив детей спать, Ира долго сидела на подоконнике, глядя на незнакомый двор. Телефон разрывался от звонков — Костя, протрезвев, обнаружил их исчезновение. Она не отвечала. Только отправила короткое сообщение: «Мы в безопасном месте. Не ищи нас».
