Прошло время. Лера, помня наставления бабушки Ульяны, накопив нужную сумму, взяла в ипотеку однокомнатную квартиру в строящемся доме, все в том же городе, вышло недорого. Лера туда переехала и стала жить отдельно.
Бабушка Нина давно вышла на пенсию, но привечать родственников не перестала, правда дети и внуки (кроме Марии и Леры, которые часто бывали у матери и бабушки, помогали ей и участвовали в её жизни) приезжали к ней не всегда, отказываясь под разными предлогами.
Нина Валентиновна грустила и заявляла, что «те золотые времена прошли». Ульяна Валентиновна улыбалась и качала головой, вспоминая их тогдашние посиделки, с песнями под баян. Сама бы она с большей охотой провела это время на любимой даче в компании Лерочки, — так она называла двоюродную внучку.
Однако скоро здоровье Ульяну Валентиновну начало подводить, да так сильно, что однажды женщина совсем слегла. Мария забрала тётю к себе домой, чтобы обеспечить ей присмотр и уход. Главной причиной этому было то, что Мария работала медсестрой в местной больнице и, находиться в её надёжных руках, Ульяне Валентиновне было спокойно.
— А кому ещё ухаживать-то? — вздыхая, разводила руками Нина Валентиновна, с беспокойством глядя на хворающую сестру, когда приходила навещать её. — Я уже сама в почтенном возрасте, остальные далеко.
Ещё когда Ульяна Валентиновна только заболела, то ей пришлось продать свою дачу. Потребовалось много дорогих лекарств и исследований, на что нужны были деньги, а денег ушло много: все её накопления и те деньги, что она выручила с продажи дачи. Она ездила, консультировалась с разными врачами, некоторые из них предлагали рискованную операцию, на которую Ульяна Валентиновна, не медля, согласилась, тогда она ещё надеялась выздороветь. Но улучшения не наступило, и теперь она поняла, что…
— Машенька, зови нотариуса, — заявила как-то племяннице тётя Ульяна. — Пока я ещё не совсем лежачая и могу подписывать документы.
— Тетя Уля, ты о чём? — всплеснула руками Мария и на глазах её показались слёзы.
— Квартиру свою хочу на Лерочку переписать. Подарить, — заявила тётя Ульяна. — Скоро уже… Скоро…
Как она просила, так и сделали. Переоформили. Лера такой царский подарок тоже не принимала, говорила, что если уж на то пошло, то наследница первая — это бабушка Нина, ну или мама, или её брат и сестра… А у неё у самой есть квартира, хоть и ипотечная, но всё же.
— Вот и будет тебе полегче платить, — заявляла бабушка Ульяна. — Сдашь мою квартиру, и будут деньги. Только не продавай, не надо. Недвижимость — это надёжный капитал.
— Бабушка, ты обязательно поправишься! — плакала Лера.
— Хотелось бы верить, да не верится… — грустно отвечала Ульяна Валентиновна.
Так и вышло. Скоро не стало бабушки Ульяны.
На похороны приехали все родственники, среди которых были и младшие дети Нины: Борис и Ольга со взрослым сыном. Они устроили некрасивые разборки прямо за столом.
— А кому тётина квартира достанется? — спросила Ольга, как только съела поминальные блины. — У неё ведь своих детей нету…
За столом повисла тишина, а Ольга продолжила:
— Нам нужнее! Надо на моего сына её переписать, у него жена два месяца назад тройню родила, а ютимся все вместе в трёшке, хоть из дому беги.
— Мама! — упрекнул Ольгу сын, сидевший тут же.
— Молчи! Тебя не спрашивают, — огрызнулась Ольга.
— А почему это вам квартиру?! А мне?!!— угрожающе встал из-за стола брат Ольги, Борис. Глаза его были красные от выпитого спиртного, а руки сжимались в пудовые кулаки. Табурет, на котором он сидел, с шумом опрокинулся на пол. Смотрел он исподлобья и вид у него был такой грозный, что Нина, которая до этого беспрерывно плакала, перестала всхлипывать и громко ахнула.
— Квартира принадлежит моей дочери Лере, — тихо сказал Мария. — Тётя давно подарила ей своё жильё.
— Ах ты, гадина!!! — завизжала Ольга и, выскочив из-за стола, вцепилась сестре в волосы.
Все бросились разнимать женщин, а Борис принялся в ярости скидывать со стола тарелки и всё, что на них лежало. При этом он непрерывно кричал, что всех зарежет.
Нине Валентиновне стало плохо и пришлось вызвать скорую.
