Анна опустила телефон на кухонный стол, его темный экран отразил ее застывшее лицо. За окном двадцать третьего этажа сентябрьский дождь вел свою бесконечную войну со светом, превращая огни Москвы в импрессионистское полотно. Весь этот огромный, гудящий город казался сейчас декорацией к ее личной, маленькой драме.
— Не приезжай, Анечка, — голос матери был не властным, а до боли знакомым – виноватым и умоляющим, что ранило сильнее любой строгости. — Ирочка так просила. Говорит, что после того разговора у нее до сих пор сердце болит. Она ведь у нас такая чувствительная, ты же знаешь…
— Мама, прошло шесть месяцев.
— Для тебя, может, и прошло. А у нее все как вчера было. Она сказала твердо: «Если Аня появится, я развернусь и уйду прямо из ЗАГСа». Мы столько денег и сил в эту свадьбу вложили… Ты же не хочешь все испортить?
— А мои чувства? Я ее единственная сестра. Или это уже неважно?
Тяжелый вздох в трубке перенес Анну на десять, на двадцать лет назад. На старую родительскую кухню, где точно так же вздыхала мама, когда маленькая Ира разбивала Анину любимую чашку или тайком надевала ее выпускное платье. Этот вздох всегда означал одно: «Промолчи, уступи, будь умнее. Лишь бы не было скандала».
— Я просто хочу, чтобы у младшей дочки был спокойный, счастливый день. Аня, я тебя умоляю, пойми нас.
Анна нажала отбой. Не было сил спорить с этим вечным, вязким чувством материнской вины. Она открыла почту на ноутбуке и нашла письмо от туристического агентства. Один клик – и подтверждение брони на свадебное путешествие в хороший турецкий отель превратилось в заявку на аннуляцию. Она так живо представляла этот момент: сияющее лицо Ирины, удивление Сергея, объятия. Теперь эта картина казалась выцветшей и фальшивой.
Ирина… Младшая. Любимая. «Чувствительная». В свои тридцать она наконец выходила замуж за Сергея, надежного и простого парня, который занимался автосервисом в их родном Подольске. Вся семья была в радостном возбуждении. И только старшей дочери в этом семейном празднике места не нашлось. Ее попросили исчезнуть, чтобы не портить настроение невесте.
Корень проблемы уходил в тот злополучный ужин полгода назад, когда Анна привезла знакомить семью с Дмитрием. Ирина, видимо, ожидала карикатурного нувориша, а Дмитрий оказался другим. Спокойный, уверенный в себе основатель успешного IT-стартапа, он не говорил о деньгах, но весь его облик — от дорогих, но неброских часов до манеры внимательно слушать — создавал ауру успеха, которая для Ирины была невыносима.
— Какой-то он у тебя слишком правильный, — процедила она, пока Дмитрий отлучился к машине. — Весь из себя интеллектуал. Айтишник… Да их сейчас как собак нерезаных. Небось, интернет-магазины ваяет.
— У него своя компания, Ир, — попыталась объяснить Анна. — Они занимаются разработкой ПО для логистики.
— Ой, только не надо умничать, — скривилась сестра. — Суть-то одна. Тебе просто везет. Всегда везло. Выпорхнула в Москву, зацепилась там, и мужики к тебе липнут как на мед, да все с перспективой. А я тут…
Что Анна могла ей сказать? Рассказать про бессонные. который Дима проводил, строя свое дело, про ипотеку, которая висит над ней дамокловым мечом? Для Ирины ее жизнь была глянцевой картинкой, а своя — черновиком, который никак не удавалось переписать начисто.
