— У истца есть дополнения?
Юристка встала снова:
— Да, ваша честь. Хотим обратить внимание суда, что ответчик ведёт активную социальную жизнь. Регулярно посещает рестораны, путешествует. Это подтверждается его публикациями в социальных сетях.
Адвокат Станислава поморщился:
— Это личная жизнь моего доверителя, не имеющая отношения к делу.
— Имеющая прямое отношение, — перебила судья. — Если человек может позволить себе рестораны, значит, может позволить и алименты. Заседание переносится на двадцать третье ноября. К этой дате жду документы о доходах ответчика. Если их не будет — решение будет принято на основании имеющихся данных.
Все встали. Маргарита вышла последней. В коридоре её догнала юристка:
— Спасибо, что пришли. Ваше присутствие важно.
— Это моя внучка. Я должна была.
На улице моросил дождь. Маргарита подставила лицо каплям. Пусть смоют чувство вины. Она не предала сына. Она защитила внучку.
Полгода спустя — неожиданная открытка
Апрель. На Онего ещё держался лёд, но в городе уже пахло весной. Маргарита сидела на кухне у Натальи, помогала Лизе с математикой.
— Бабушка, а почему семь умножить на восемь — пятьдесят шесть?
— Потому что если сложить семь восемь раз, получится пятьдесят шесть. Смотри…
Она рисовала кружочки на листе, когда Лиза вдруг вскочила:
Наталья вышла в прихожую, вернулась с конвертом. Протянула дочери:
Лиза разорвала конверт. Внутри — открытка. На лицевой стороне — нарисованный фломастерами торт со свечками. На обороте детским почерком, но явно под диктовку:
— Для Лизы. Прости, что редко рядом. Папа.
Девочка прижала открытку к груди:
— Папа написал! Бабушка, папа мне написал!
Маргарита погладила внучку по волосам. Не плакала — слёзы давно высохли. В сумке пиликнул телефон. Пуш-уведомление от банка: «Поступление 8200₽. Петров С.И.»
Она достала тетрадь, отметила: «Третья выплата. Как часы.»
После суда Станислав не звонил. Не писал. Адвокат передал, что его доверитель не желает общаться с матерью-предательницей. Алименты назначили в твёрдой сумме — восемь тысяч двести рублей. Маленькая победа правосудия.
— Баб, а папа придёт на мой день рождения?
— Не знаю, солнышко. Может быть.
— Я ему нарисую ответную открытку! Нарисую, как мы с ним идём в зоопарк!
Лиза убежала за фломастерами. Наталья села напротив Маргариты:
— Спасибо вам. За всё. Я знаю, как вам было тяжело.
— Тяжело было молчать все эти месяцы. Видеть, как он убегает от ответственности.
— Может, ещё помирится. Открытку же прислал.
Маргарита кивнула. Может быть. А может, и нет. Но восемь тысяч двести рублей теперь приходят стабильно. Каждый месяц, пятнадцатого числа. Приставы контролируют.
Лиза вернулась с альбомом:
— Бабушка, какого цвета у слона хобот?
— Серого, милая. Серого.
За окном таял снег. Весна пришла в Петрозаводск. Может, и в их семью придёт оттепель. Когда-нибудь. Не сразу. Но справедливость уже восстановлена. А это — первый шаг к примирению.
Маргарита смотрела, как внучка старательно выводит слона. Кривого, смешного, но своего. Как и эта семья — кривая, сложная, но всё ещё семья. Даже если сын пока этого не понимает.
Телефон молчал. Но открытка пришла. Маленький шаг. Первый за полгода.
Может, будут и другие.
Другие читают прямо сейчас
