Тарелки громоздились стопками, соусники и салатницы занимали каждый свободный сантиметр стола. В воздухе витал сложный аромат праздника – смесь запахов еды, хвои и духов гостей.
Мария незаметно массировала уставшие ноги под столом. День выдался изматывающим, но гости, казалось, только входили во вкус празднования.
Ирина, раскрасневшаяся от шампанского, громко рассказывала о своём недавнем отпуске в Европе, активно жестикулируя:
— А потом представляете, в том ресторане нам подали такое фуа-гра! — она мечтательно закатила глаза. — Вот это я понимаю – высокая кухня. Не то что наши… домашние заготовки.
Последние слова она произнесла с едва уловимым презрением, бросив косой взгляд на остатки салата «Оливье». Мария почувствовала, как что-то сжалось внутри, но продолжала механически собирать пустые тарелки.
— Давайте подарки разбирать! — предложил кто-то из гостей, и все оживились.
Пока гости переместились в гостиную к ёлке, Мария осталась у стола, пытаясь организовать хотя бы минимальный порядок. Её руки дрожали от усталости, а спина нещадно болела.
Никто даже не предложил помощи – все были слишком увлечены предстоящим обменом подарками.
— Мария! — голос Ирины прорезал воздух. — Ты бы убрала посуду-то, и помыла ее. Неприятно же сидеть так…. да и завтра с утра такой бардак разгребать…
Остальные гости согласно закивали, будто это было самым естественным предложением в мире. Кто-то даже добавил:
— Да-да, порядок превыше всего!
Мария застыла над очередной стопкой тарелок, чувствуя, как краска стыда заливает щёки. В горле встал ком, а в висках застучала кровь.
Она посмотрела на своих гостей: все они сидели в удобных креслах, увлечённые разговором о планах на следующий год.
Ирина как раз рассказывала о предстоящем ремонте в своей квартире, небрежно роняя фразы о дизайнерской мебели и итальянской плитке.
— Конечно, — тихо ответила Мария, хотя внутри у неё всё клокотало от возмущения.
Она продолжила собирать посуду, пока в голове проносились непрошеные мысли о том, сколько лет она позволяла относиться к себе подобным образом. Каждый Новый год превращался в испытание её терпения, а она всё улыбалась и старалась угодить всем.
Где-то в глубине души начало зарождаться чувство, которого она раньше не испытывала – смесь гнева и решимости. Мария поняла, что больше не может и не хочет быть просто молчаливой прислугой на собственном празднике. Настало время что-то менять.
Звон посуды в руках Марии становился всё громче, словно отражая растущее внутри неё напряжение.
