Вечер выдался тяжёлым. Лена еле стояла на ногах — смена в больнице, потом магазин, ужин, уроки с детьми. Она мечтала только о том, чтобы выпить чаю и рухнуть на диван.
Игорь сидел за столом, уткнувшись в телефон. Тарелка перед ним была пуста.
— Суп остыл, — буркнул он, даже не глядя на неё.
Лена молча взяла тарелку, подогрела, поставила обратно. Он ковырял ложкой, поморщился.
— Совсем безвкусная херня. Ты что, соль экономишь?
Она глубоко вдохнула, сжала пальцы.
— Игорь, я устала. Если не нравится — разогрей сам.
Тишина. Потом стук ложки об стол.
— А ну пошла на кухню! — его голос рванул, как плеть. — И сделай нормально!
Лена медленно подняла на него глаза. Всё внутри сжалось в комок.
Он замер, будто не понял. Потом резко вскочил, стул грохнул на пол.
Его рука взметнулась — привычное движение, от которого она обычно вздрагивала. Но в этот раз что-то щёлкнуло.
Лена схватила со стола чашку и швырнула её об пол. Фарфор разлетелся осколками.
Игорь отпрянул. В его глазах мелэькнуло недоумение — она никогда не кричала.
Из детской донёсся испуганный шёпот:
Дверь приоткрылась — на пороге стоял сын, семилетний Артём, с широкими от ужаса глазами.
Лена резко выдохнула.
— Иди в комнату, закрой дверь.
Но Игорь уже опомнился. Его лицо исказила злость.
— Вот ты какая… — он шагнул к ней. — Сейчас я тебя…
Она отступила к стене, но спина упёрлась в шкаф. Бежать некуда.
И тут раздался яростный стук в дверь.
— Вы там охерели совсем?! — рявкнул за стенкой хриплый голос. — Я полицию вызову, блядь!
Это был сосед снизу — дядя Коля, бывший мент.
Игорь замер. Лицо его дёргалось.
Лена медленно провела рукой по лицу — пальцы дрожали.
— Всё, — прошептала она. — Всё… хватит.
За дверью дядя Коля продолжал орать. Дети плакали в комнате. А Игорь стоял, сжимая кулаки, и дышал ей в лицо перегаром.
Она впервые чётко поняла: так больше нельзя.
Тишина повисла в воздухе, густая и тяжёлая, будто перед грозой. Лена чувствовала, как колени подкашиваются, но удержалась, впившись пальцами в край стола.
Игорь медленно разжал кулаки. Его дыхание было неровным, на лбу выступили капли пота.
— Тыы… — он провёл языком по губам, словно пробуя на вкус собственную ярость. — Ты вообще понимаешь, что сделала?
Лена не отвечала. Она смотрела на осколки чашки у своих ног. Белый фарфор, синие цветочки — подарок её матери на свадьбу.
Из детской донёсся приглушённый плач. Лена резко подняла голову.
— Артём, закрой дверь! — её голос прозвучал резче, чем она хотела.
За дверью дядя Коля продолжал стучать.
— Я не шучу, падлы! Сейчас участкового вызову!
Игорь нервно дёрнул плечом.
— Иди разберись с ним, — бросил он Лене, будто это она была виновата в скандале.
Лена не двигалась. В голове стучало: «Нет. Нет. Нет».
— Ты чего, оглохла? — Игорь шагнул к ней.
И тогда она увидела его руку — ту самую, которая поднималась на неё столько раз. Толстые пальцы, золотое кольцо с рубчатыми краями, оставлявшее синяки на её руке.
Что-то внутри неё перемкнуло.
Лена схватила со стола тарелку — ту самую, из-за которой начался скандал — и со всей силы швырнула её в стену рядом с Игорем.
Фарфор разлетелся с громким треском.
— Всё! — закричала она, и голос сорвался в визг. — Хватит! Я больше не буду!
Игорь отпрянул. На его лице смешались злость и недоумение.
— Ты… ты совсем охренела…
Он сделал шаг вперёд, но в этот момент дверь в прихожей с грохотом распахнулась.
На пороге стоял дядя Коля — седой, коренастый, в растянутой майке и спортивных штанах. В руке он сжимал мобильник.
— Ну что, дорогие мои, — прорычал он, — объясняйтесь. Или мне сейчас «112» набирать?
Лена почувствовала, как по её спине побежали мурашки. Она впервые за долгое время почувствовала что-то похожее на надежду.
Игорь растерялся всего на секунду.
— Да мы просто… поссорились немного, — он попытался улыбнуться, но получилось криво. — Семейное дело, вы же понимаете.
Дядя Коля медленно перевёл взгляд на Лену. Его глаза — маленькие, глубоко посаженные — были удивительно проницательными.
— Девка, — сказал он грубо, но без злобы, — тебе помощь нужна?
Лена почувствовала, как комок подкатывает к горлу. Она кивнула, не в силах вымолвить ни слова.
Игорь вдруг оживился.
— Какая ещё помощь? Она просто истерит!
Дядя Коля недовольно хмыкнул.
— Я ж не слепой, пацан. Вижу, кто тут истерит. — Он повернулся к Лене. — Собирай детей, поехали ко мне. Жена чай нальёт.
Игорь резко шагнул вперёд.
— Никуда она не поедет! Это моя жена!
Дядя Коля поднял телефон.
— Последний раз спрашиваю — уходим по-хорошему? Или мне копов вызывать?
Лена вдруг осознала — это её шанс.
— Я… я схожу за детьми, — прошептала она и быстро прошмыгнула в детскую, оставив двух мужчин стоять друг против друга.
За дверью она услышала приглушённый разговор, потом громкий хлопок входной двери.
Когда Лена вышла, держа за руки перепуганных детей, в квартире было тихо. Игорь сидел на кухне, уткнувшись в телефон, делая вид, что ничего не произошло.
Дядя Коля стоял в дверях, кивнул ей:
Лена взяла сумку, сунула в неё паспорта, детские свидетельства и лекарства. Она знала — назад дороги уже не будет.
Игорь даже не поднял головы, когда она закрыла за собой дверь.
Холодный ночной воздух обжег Ленины щеки. Она судорожно сжала детские ладони, торопливо ведя их через двор. Артем прижимался к ее бедру, а пятилетняя Даша на ходу всхлипывала, спотыкаясь о неровный асфальт.
Дядя Коля шел впереди, его широкая спина в растянутой майке казалась надежным щитом. Он обернулся, когда они подходили к его подъезду.
— Держись, девка. Сейчас все уладим.
Его квартира пахла табаком и лавровым листом. В прихожей стояли стоптанные мужские тапки и аккуратные женские босоножки.
— Люсь! — крикнул дядя Коля. — Гостей приняли!
Из кухни вышла полная женщина с добрым усталым лицом. Она сразу поняла ситуацию.
— Ох, Господи… Заходите, родные, садитесь. Чайку горяченького налью.
Лена не могла сдержать дрожь. Руки предательски тряслись, когда она помогала детям снять куртки.
— Спасибо… — прошептала она.
Дядя Коля тяжело опустился на стул.
— Так. Рассказывай, как у вас там дела обстояли.
