— Витя, посмотри, кто к нам пожаловал, — Зинаида стояла у окна, отодвинув занавеску. В голосе, обычно мягком, появилась странная нота — то ли усталость, то ли предчувствие.
Виктор оторвался от газеты, подошел к жене. Во двор въезжал громоздкий черный внедорожник, совершенно неуместный на их тихой улочке в Сосновке.
— Никак Регина? — он прищурился, вглядываясь сквозь стекло. — Не предупреждала же…
— Она никогда не предупреждает, — Зинаида машинально поправила волосы. После вчерашнего дня в огороде она планировала просто отдохнуть с книгой на веранде.
Из машины выскочили двое мальчишек — тринадцатилетний Денис с неизменным телефоном в руке и восьмилетний Кирилл, тут же помчавшийся к клумбе с георгинами. За ними вылезла собака — лохматая дворняга, которую Зинаида видела впервые.
— А пес откуда? — пробормотал Виктор.
Регина вышла последней — яркая, с крупными браслетами на запястьях, в дорогом льняном костюме. Она что-то крикнула детям, но те уже исчезли из виду.
— Зина! Витя! — широко улыбаясь, она направилась к дому. — Принимайте гостей!
Зинаида вздохнула и пошла открывать. В прихожей они столкнулись — сестра обняла ее, обдав ароматом дорогих духов.
— Какие вы молодцы, что живете за городом! — воскликнула Регина, проходя в дом без приглашения. — Дети с ума сходят в городе, особенно летом. Решила к вам на недельку, пока на даче ремонт.
— На даче? — переспросила Зинаида. — У тебя же нет дачи.
— Теперь есть, — Регина подмигнула. — После развода отсудила у Стаса. Но там все запущено, рабочие обещают закончить через неделю-другую. Кстати, познакомьтесь с Мартином.
Лохматая дворняга уже обнюхивала старый буфет в гостиной.
— Регина, ты могла бы позвонить, — тихо сказала Зинаида. — У меня планы были…
— Какие планы в деревне? — рассмеялась сестра, не слушая. — Зиночка, ты не представляешь, как мне сейчас тяжело. Развод, дети травмированы, на работе аврал…
В это время с улицы раздался крик. Зинаида выглянула в окно и увидела, как Кирилл выкапывает палкой ее любимые георгины — редкие сорта, выписанные из специального питомника.
— Кирилл! — она инстинктивно дернулась к двери.
— Не кричи на ребенка, — остановила ее Регина. — Он просто играет. Мальчикам нужно выпускать энергию.
Виктор, молчавший до этого, наконец подал голос:
— Регина, конечно, мы рады видеть… но предупреждать надо.
— Ой, Витя, какие условности между родными! — она махнула рукой и направилась на кухню. — У вас чай есть?
Через час дом наполнился шумом. Кирилл носился по комнатам, опрокидывая стулья. Денис развалился в кресле-качалке, любимом месте Зинаиды, и что-то громко смотрел в телефоне. Регина разложила вещи в гостевой комнате, словно планировала остаться надолго.
— Зина, у вас же где-то был чудесный сервиз, — крикнула она из кухни. — Давай его достанем, хочу чаю по-человечески.
Старинный сервиз — единственное, что осталось Зинаиде от матери. Она доставала его только по особым случаям.
— Обойдемся обычными чашками, — впервые в голосе Зинаиды прозвучал металл.
Вечером, готовя ужин на всех, она вспомнила, как врач после микроинсульта, случившегося три месяца назад, предупреждал: «Берегите себя. В сорок семь ещё рано списывать себя со счетов, но стресс — ваш главный враг».
Глядя на Регину, которая, удобно устроившись на диване, говорила по телефону о каких-то рабочих делах, Зинаида почувствовала тяжесть в груди. Всегда так было — с детства. Регина, дочь отца от второго брака, младше Зинаиды на пятнадцать лет. Отец поздно женился снова, и маленькую сводную сестру баловали, ей прощали капризы и выходки. «Она же ребёнок», — говорил отец. И Зинаида уступала — свое время, внимание, потом часть родительской квартиры.
Шли годы, но ничего не менялось. Регина, хоть и давно взрослая, привыкла брать без спроса, Зинаида — отдавать. Работая школьной учительницей, она привыкла заботиться о других и дома продолжала то же самое. После смерти родителей сестра звонила, лишь когда нужна была помощь. А теперь вот заявилась с детьми и собакой, даже не спросив.
«Неделя, — подумала Зинаида, чувствуя, как снова начинает ныть левый висок. — Всего неделя. Я справлюсь».
