– Свободно? – Катя почти рассмеялась, но смех застрял в горле. – Это наш дом, Вика. Мы его сами купили. Сами.
– Ой, Кать, не кипятись, – Вика закатила глаза. – Это же по-семейному. Маман всегда говорит: семья должна помогать. А вы что, против?
Катя сжала листок так, что бумага смялась. Она хотела ответить что-то резкое, но сдержалась. Вика была не главная. Главная – тётя Люба. И это её игра.
– Я поговорю с Сашей, – наконец сказала Катя, вставая. – Спасибо за котлеты.
Вика допила чай, подхватила сумку и ушла, бросив на прощание:
– Подумайте хорошенько. Маман не любит, когда её предложения отвергают.
Когда дверь закрылась, Катя опустилась на стул, глядя на смятый листок. Её руки дрожали. Она знала, что Саша вернётся только вечером, но ждать было невыносимо. Она набрала его номер.
– Саш, – голос её дрогнул, – нам надо поговорить. Тётя Люба прислала договор. Они хотят половину квартиры.
Саша помолчал на том конце. Потом выдохнул:
– Да. Вика привезла. Там всё написано. Три миллиона за половину нашей квартиры.
– Кать, я на смене, – его голос был напряжённым. – Вернусь через пару часов, разберёмся. Не подписывай ничего, ладно?
– Конечно, не подпишу, – Катя почти крикнула. – Но, Саш, это уже слишком. Они лезут в нашу жизнь!
– Знаю, – он понизил голос. – Я поговорю с ними. Обещаю.
Катя положила трубку, но легче не стало. Она знала Сашу – он будет пытаться решить всё миром. Но с тётей Любой мира не будет. Эта женщина, как танк, идёт напролом, пока не добьётся своего.
Вечером Саша вернулся усталый, но, увидев Катю, сразу обнял её.
– Покажи договор, – сказал он, снимая куртку.
Катя молча протянула листок. Саша прочитал, нахмурился, потом отложил бумагу.
– Это бред, – наконец сказал он. – Они не могут просто так забрать половину квартиры.
– Они и не забирают, – Катя горько усмехнулась. – Они «помогают». И хотят, чтобы мы были благодарны.
Саша сел за стол, потирая виски.
– Тётя Люба всегда такая. Помню, она отца моего донимала, когда он машину покупал. Всё говорила: «Дай мне половину, я вложусь». А потом требовала, чтобы он её возил.
– Саш, – Катя посмотрела ему в глаза, – это не про машину. Это наш дом. Если мы согласимся, они будут здесь хозяйничать. Ты этого хочешь?
– Нет, – он покачал головой. – Конечно, нет. Но… как их остановить? Тётя Люба – она же как бульдозер.
Катя молчала. Она знала, что Саша прав. Но сдаваться она не собиралась.
На следующий день Катя решила действовать. Она позвонила Маше, своей подруге, которая работала юристом в небольшой конторе. Маша выслушала, посмеялась над наглостью тёти Любы, а потом сказала:
– Кать, это не договор, а филькина грамота. Никакой силы он не имеет. Но если они так наглеют, надо ставить границы. Жёстко.
– Как? – Катя сжала телефон. – Саша не хочет ссориться. А я… я не знаю, как с ней говорить, чтобы она отстала.
– Пригласи их на ужин, – Маша хмыкнула. – Сделай вид, что вы готовы говорить. А потом чётко скажи: «Нет». И всё. Они поймут, что с вами шутки плохи.
Катя задумалась. Идея звучала рискованно, но что-то подсказывало ей, что Маша права. Тётя Люба привыкла, что её боятся. Пора показать, что Катя и Саша – не из пугливых.
Через два дня тётя Люба, дядя Коля и Вика снова стояли в их прихожей. Катя накрыла стол – салаты, мясо, бутылка вина. Саша был напряжён, но старался держаться приветливо.
– Ну, молодцы, – тётя Люба оглядела стол. – Уже как настоящие хозяева. Так что, подумали над нашим предложением?
Катя глубоко вдохнула. Момент настал.
– Люба, Коля, Вика, – она посмотрела на каждого по очереди. – Мы с Сашей очень ценим вашу заботу. Правда. Но мы не будем подписывать ваш договор. Это наш дом. Мы сами с ним справимся.
Тётя Люба замерла, её брови поползли вверх.
– То есть как это не будете? – она поставила бокал на стол. – Мы вам помочь хотим, а вы…
– Мы благодарны, – Катя перебила, её голос был твёрдым. – Но это наш выбор. Мы не хотим делить квартиру. Ни с кем.
Саша, сидевший рядом, взял её за руку под столом. Катя почувствовала, как он сжал её пальцы, и это придало ей сил.
– Люба, – Саша заговорил, и его голос был неожиданно спокойным. – Вы с Колей всегда нам помогали. Но сейчас мы хотим сами. Это важно для нас.
Тётя Люба открыла рот, но дядя Коля вдруг кашлянул и сказал:
– Люба, хватит. Они взрослые. Пусть сами решают.
Вика, сидевшая с телефоном, подняла глаза и хмыкнула:
– Ну, как знаете. Только ипотеку платить – это не шутки.
Катя посмотрела на неё, но промолчала. Она знала, что Вика просто повторяет слова матери. А тётя Люба… она сидела, поджав губы, и было видно, что она не привыкла к отказам.
– Ладно, – наконец выдавила тётя Люба. – Но, если передумаете, вы знаете, где нас найти.
Она встала, дядя Коля и Вика последовали за ней. Когда дверь за ними закрылась, Катя почувствовала, как напряжение отпускает. Она посмотрела на Сашу, и он вдруг рассмеялся.
– Кать, ты была как генерал! – он обнял её. – Я думал, она сейчас начнёт кричать.
– А я думала, что сама закричу, – Катя улыбнулась, но её голос дрожал. – Саш, мы сделали правильно?
– Да, – он кивнул. – Это наш дом. И никто не будет нам указывать.
Прошёл месяц. Тётя Люба больше не звонила, и Катя, к своему удивлению, начала привыкать к тишине. Они с Сашей продолжали обустраивать квартиру – повесили новые шторы, купили маленький столик на балкон. Каждое изменение, даже самое маленькое, было их победой.
Однажды вечером, сидя на том самом «ретро» диване, Катя вдруг сказала:
– Саш, а если они вернутся? С новым «предложением»?
Саша посмотрел на неё, улыбнулся.
– Тогда мы снова скажем «нет». Вместе.
Катя кивнула, чувствуя, как тепло разливается в груди. Их дом был не просто стенами. Это была их крепость, их мечта. И они будут её защищать.
Саша обнял её, и они сидели так, глядя на мигающие огни за окном. Впервые за долгое время Катя почувствовала, что всё будет хорошо.
