Катя уткнулась в экран телефона, отвечая на сообщение от сестры про садик и ужин.
Галина Степановна, пожилая соседка с этажа выше, как всегда, зашла без стука. Прислонилась к косяку, втянула носом воздух и, оглядев кухню, сказала:
— Ты пирог поставила? А запах уже пошёл, слышишь?
Катя кивнула, не отрываясь от телефона.
— Ой, как у тебя вкусно, Катюш! Прямо как в деревне у бабушки. Запах — на весь подъезд.
Катя слегка улыбнулась. Сестра писала что-то про детей, смешную историю про Ваньку и кашу.
— Сейчас допеку, как раз успею до Андрея. И с вами чай попьём,
— Ой, давай в следующий раз, — махнула рукой Галина Степановна. — Я в аптеку побегу, пока не закрылась.
Через 5 минут хлопнула дверь. Муж вернулся с работы.
— Ты бы хоть переоделась, — с порога сказал Андрей. — Выглядишь как колхоз.
Катя замерла. Рука в муке, фартук в пятнах, волосы заколоты как попало. Она не успела даже поздороваться.
Он прошёл на кухню, снял куртку и бросил на спинку стула, сел.
Катя быстро накрыла на стол — суп в кастрюле, хлеб в нарезке, пироги на тарелке.
— Суп жирный, — буркнул Андрей, глядя в тарелку. — И пироги сухие. Что за помои ты готовишь? Несъедобное барахло.
Она не ответила. Просто смотрела, как он ковыряется ложкой, как будто ищет повод бросить есть.
В памяти всплыло вечера, когда он уплетал эти пироги за обе щеки и хвалил: “Ты моя хозяйка, вот бы мама попробовала”.
Позже, уже ближе к ночи, раздался звонок. Инга. Голос в трубке уставший, с хрипотцой.
— Ну чего, как смена? — спросила Катя.
— Адок. Опять этот Гришин скидывает сроки. Я уже не знаю, ржать или рыдать. А у тебя чего?
Катя усмехнулась нехотя.
— Ты как будто и дома в смене стоишь, — добавила Инга. — Всё на тебе.
Катя не успела ответить.
— Ладно, завтра увидимся, поболтаем, — сказала она в трубку и отключилась.
Андрей вышел из ванной, вытирая руки.
— Завтра один пойду в кафе, помнишь, я говорил? С коллегами. Там будет Марина, ещё ребята. Рабочая атмосфера, пообщаемся культурно.
— Это рабочая встреча. Ты… ну, не их уровень. Всё такое. В общем ты и сама все знаешь.
— Ты что, стесняешься меня?
— Да не начинай снова. Ну что за допросы?
Катя не сказала ни слова. Только опустилась на край кровати.
Поздним вечером она стояла у двери Галины Степановны. Не зная зачем. Просто не хотелось быть одной. Та встретила, как всегда, тепло и приветливо.
— Ой, Катюш, заходи, чаю попьём. Расскажешь, что у тебя на душе.
Катя с трудом улыбнулась и прошла на кухню. Пока закипал чайник, она начала делиться. Говорила тихо, урывками. Что Андрей стал другим. Перестал уважать, цепляется за всё. Говорит неприятности, как будто специально. Галина слушала, не перебивая, только иногда кивала, подливая чай.
— Было у меня в жизни что-то похожее, — сказала она после паузы. — С моим мужем. Мы в какой-то момент просто сели и всё обсудили. Вовремя. И потом душа в душу жили до конца его дней. Может, и у вас всё наладится. Вам надо поговорить, по-настоящему.
Позже, пока Катя ещё сидела у Галины Степановны, зазвонил телефон. Звонил Андрей. Голос недовольный, резкий:
— Я вернулся домой, а здесь тишина. Ты где шляешься?
Она ответила сдержанно:
— Сейчас приду. Я в гостях.
Через несколько минут Катя зашла в квартиру. Услышав ключ в замке, Андрей повысил голос:
— Ты где это по вечерам лазишь?
Она закрыла дверь, не торопясь сняла обувь — не было ни желания, ни сил объяснять что-то вслух.
