— Ты пожалеешь об этом! Кто тебе поможет в старости? Кто принесет стакан воды?
Марина вдруг улыбнулась:
— Лучше уж стакан воды от сиделки, чем ведро грязи от «родственников». До свидания.
Она закрыла дверь перед их ошеломленными лицами. Через минуту в дверь грохнули кулаком, потом раздались ругательства… Но Марина уже набирала номер участкового.
Когда шум за дверью стих, она подошла к окну и увидела, как родственники расходятся в разные стороны. Катя что-то яростно кричала в телефон, мать шла, опустив голову.
Марина вдруг осознала: это конец. Конец годам унижений, конец надеждам на их любовь. И это… было освобождением.
Она взяла телефон и разблокировала один номер — тети Шуры.
— Алло, тетя Шура? Это Марина. Вы не против, если я зайду сегодня вечером? Мне нужно кое-что обсудить…
Вечером того же дня Марина сидела на кухне у тети Шуры, сжимая в руках кружку с горячим чаем. Старушка молча слушала ее рассказ, лишь изредка покачивая головой.
— Ну что, деточка, теперь-то ты поняла, с кем имеешь дело? — спросила она, когда Марина закончила.
— Да… Но я не знаю, что делать дальше. Они не оставят меня в покое.
Тетя Шура задумалась, потом встала и подошла к старому серванту:
— У меня есть кое-что для тебя. — Она достала потрепанную тетрадь. — Я тридцать лет проработала в жилищном управлении. Все их махинации с квартирами — мне знакомы.
Марина с интересом открыла тетрадь. Там были вырезки из газет, заметки, даже какие-то официальные документы.
— Вот смотри, — тетя Шура перелистнула страницу, — твоя мать в девяностые пыталась отсудить дачу у своей тетки. Той самой, что оставила тебе квартиру. Только тогда у нее не вышло.
Марина с удивлением разглядывала пожелтевшую вырезку:
— Я об этом не знала…
— А вот история дяди Васи. В двухтысячных он лишился комнаты в общежитии — пропил. Потом судился, пытался вернуть, но проиграл.
Тетя Шура закрыла тетрадь и посмотрела Марине в глаза:
— Они не изменятся, деточка. Такие люди только крепче держатся за тех, кого считают своей добычей.
Марина опустила голову:
— Выбор за тобой. Или всю жизнь убегать и прятаться… или один раз поставить их на место так, чтобы отбить охоту навсегда.
На следующее утро Марина проснулась с четким планом. Она отправила всем родственникам одинаковое сообщение: «Завтра в 18:00 у меня дома. Будем решать вопрос с квартирой. Приходите все.»
Ответы не заставили себя ждать.
Мать: «Ну наконец-то ты образумилась!»
Катя: «Только без твоих дурацких условий!»
Отец: «Лучше бы сразу слушалась.»
Ровно в шесть вечера дверной звонок возвестил о начале спектакля. Марина открыла дверь — на пороге стояла вся семья: родители, Катя с мужем, Сашка, даже дядя Вася с тетей Людой.
— Ну что, договорились по-хорошему? — отец сразу начал с угрозы в голосе.
Марина молча пропустила их в квартиру. Когда все расселись в гостиной, она встала посередине комнаты и включила проектор. На стене появилось изображение — копия завещания бабушки.
— Прежде чем мы начнем, я хочу напомнить вам кое-что, — ее голос звучал непривычно твердо. — Бабушка оставила квартиру мне. Лично мне. Не семье, не Кате, не Сашке. Мне.
— Ну и что? Ты же все равно не сможешь тут жить одна!
Марина нажала кнопку — на экране появились фотографии. Катя, берущая деньги из ее кошелька. Дядя Вася с ее украшениями. Переписка, где родственники обсуждают, как «развести Марину».
— Я собрала все доказательства вашего «родственного» отношения ко мне, — продолжала Марина. — Это уже находится у моего адвоката и в полиции.
Комната взорвалась возмущенными криками:
Марина дождалась, когда шум стихнет:
— Теперь слушайте внимательно. У вас есть два варианта. Первый — вы все подписываете документ об отказе от любых претензий на мою квартиру и имущество. Навсегда.
— Ни за что! — вскочил Сашка.
— Второй вариант, — Марина сделала паузу, — я подаю в суд. За кражу, за вымогательство, за моральный ущерб. У меня достаточно доказательств.
— Ты… ты не посмеешь!
— Попробуйте меня остановить, — Марина впервые за все время повысила голос. — Я устала быть вашей жертвой! Вы думали, я вечно буду терпеть? Нет. С сегодняшнего дня все по-другому.
Она разложила на столе заранее подготовленные документы:
— Подписывайте. Или на следующей неделе вы будете объясняться в суде. Выбирайте.
В комнате повисла гробовая тишина. Первой к столу подошла мать — ее руки дрожали, когда она брала ручку.
— Я… я подпишу. Только не сажай меня в тюрьму…
Один за другим родственники подписывали бумаги. Катя плакала от злости, Сашка что-то бормотал под нос, отец смотрел в пол.
Когда последняя подпись была поставлена, Марина собрала документы:
— Теперь прощайте. И помните — мой порог вы больше не переступите никогда.
Они уходили поодиночке, не глядя друг на друга. Последним выходил отец. В дверях он обернулся:
— Ты пожалеешь об этом. Кто тебе поможет в старости?
Марина посмотрела ему прямо в глаза:
— Лучше одна, чем с такими родственниками, как вы.
Когда дверь закрылась за последним «гостем», Марина медленно опустилась на пол. Впервые за много лет она чувствовала себя свободной. Свободной от их жадности, от их упреков, от их вечного «ты должна».
Она подошла к окну. На улице начинался дождь. Капли стучали по стеклу, смывая последние следы сомнений. Впереди была новая жизнь — и впервые за долгие годы Марина улыбнулась, думая о будущем.
